Скачать книгу
погиб, и все это, казалось, больше не имело смысла.
Джессе не хватило смелости сделать то, что она делала обычно, – подойти к полке и достать свой собственный школьный ежегодник, который Эдам подписал для нее за десять дней до смерти. Впрочем, ей незачем было на него смотреть – слова отпечатались в ее памяти два десятилетия назад.
«Джесс – лучу света в темном царстве. Э.».
Только ему было позволено называть ее так. Джессом звали ее отца, и хотя ей дали имя в его честь, сокращенная форма имени Джесси принадлежала ему одному. Но ей нравилось, когда так ее называл Эдам, ей казалось, что это создавало между ними нечто личное, принадлежащее только им двоим.
Мауи зашевелился и вздохнул, давая понять, что хотя он терпеливый пес и ждет, сколько потребуется, но все же предпочел бы бегать во дворе за мячиком, который хозяйка бросала бы ему, пока у нее не заболит рука. Именно так ей и следовало поступить, пока не стемнело, вместо того, чтобы тратить время на печальные воспоминания.
– Пошли, малыш, – сказала она, захлопнула ежегодник и положила его на полку. Будучи мэром, ее отец получал такие альбомы из всех школ каждый год, поэтому, хотя Джесса и была младше Эдама Олдена на четыре года, она могла проследить его развитие от ранних лет до этого последнего ежегодника. То, что он был единственным ребенком из полудюжины людей, погибших во время этой страшной бури, сделало его если не легендой, то, по крайней мере, главным персонажем страшной, во всяком случае по стандартам Сидара, трагедией.
Большой золотистый ретривер поднялся на ноги, возбужденно махая пушистым хвостом и словно говоря: «Ну, мама, теперь мы можем поиграть?»
Протянув руку, Джесса почесала собаку за мягкими ушами. Если бы не Мауи, она легко могла так глубоко опуститься в трясину горя, что больше не увидела бы дневного света. Но спокойная поддержка пса и его нужда во внимании и заботе помогали ей смотреть в лицо каждому новому дню. Она даже находила болезненное утешение в его гавайском имени[1], данном отцом, так как они с матерью поженились на островах.
– Пошли, золотой мальчик. Давай найдем для тебя хороший теннисный мяч.
Для умного пса слов «пошли» и «мяч» было достаточно. Он радостно залаял – теперь в его мире все наладилось.
Когда Джесса стояла на большом дворе между домом и задней стеной магазина, наблюдая, как неутомимый ретривер бегает взад-вперед, в голове у нее мелькало оправдание любящему счастливому животному, чью жизнь она собиралась перевернуть.
– Наслаждайся этим, пока можешь, малыш, – прошептала Джесса.
Потому что, вспоминая мальчика, сыгравшего столь драматическую роль в ее жизни, который рассказывал ей о том, что не доверял больше никому, и ставшему после смерти частью преданий ее любимого городка, она приняла решение.
Нельзя позволить виновнику затравленного, загнанного взгляда голубых глаз Эдама Олдена, человеку, оставлявшему синяки на его теле, захватить этот город без борьбы.