Златокудрая Эльза. Евгения Марлитт
Читать онлайн книгу.
присутствием Елизаветы. Она смерила девушку высокомерным взглядом и ответила на ее поклон едва заметным кивком.
Елена уловила этот взгляд и, подойдя к баронессе, умиротворяюще шепнула:
– Я оставила сегодня свою любимицу у себя, ведь было уже поздно.
От обладающей тонким слухом Елизаветы не ускользнул извиняющийся тон – она была возмущена и выскочила бы за дверь, если бы гордость не повелела ей остаться и принять высокомерный вызов баронессы.
Баронесса, очевидно, была удовлетворена раскаянием в совершенном за ее спиной преступлении и, обняв Елену, стала нежно гладить ее по голове и осыпать комплиментами. Затем она пригласила присутствующих пройти за ней в соседнюю комнату, где был накрыт стол. Баронесса была очень любезной хозяйкой и проявляла большой талант поддерживать разговор – это она делала с ловкостью, достойной восхищения. Она умела все повернуть так, что Елена оставалась центром, на котором сосредоточивалось все ее внимание, не давая, однако, другим почувствовать себя сколько-нибудь обойденными.
Елизавета молча сидела между доктором и барышней Лер. Разговор был для нее малоинтересен, поскольку касался совершенно незнакомых ей людей и обстоятельств. Госпожа Лер выглядела очень важной и казалась весьма осведомленной в том, что делалось или говорилось, будь то тайно или явно, у гостивших в Линдгофе. Она сообщала обо всем удивительно жалобным голосом и, заканчивая пересказ какой-нибудь возмутительной новости, всякий раз смиренно опускала свое высохшее совиное лицо с таким видом, будто она – агнец, который должен нести на себе грехи всего мира. Время от времени она вынимала из своего огромного ридикюля бутылочку с укропной водой и смачивала свои больные глаза, то и дело устремлявшиеся к небу.
Какой контраст представляли собой лицо этой госпожи и ангельское личико Елены, которая, благодаря отражавшемуся на нем какому-то особенному состоянию, сегодня еще больше напоминала Елизавете водяную лилию! Ее глаза сверкали счастливым блеском, на губах играла прелестная улыбка всякий раз, когда она брала в руки букет, врученный ей Гольфельдом по приходе. Он сидел около Елены и иногда принимал участие в разговоре. Когда он начинал говорить, все присутствующие умолкали и с видимым интересом слушали, хотя молодой человек вовсе не отличался красноречием и, как показалось Елизавете, не высказывал каких-либо оригинальных мыслей.
Это был красавец лет двадцати четырех. Правильные черты его лица, имевшего очень спокойное выражение, говорили о твердости характера, но тот, кто внимательно присматривался к его глазам, изменял свое мнение. Эти глаза были довольно выразительны, но никогда они не сияли блеском, говорящем об уме и неординарности человека, даже когда он не произносит ни одного слова, и не наполнялись мягким светом, указывающим на глубокую натуру.
Однако только немногие делали подобные выводы, так как о Гольфельде почему-то сложилось мнение, что это