Предать – значит любить. Светлана Демидова
Читать онлайн книгу.
кудряшки и покусала губы, чтобы они стали ярче. В общем и целом она себе нравилась, если не считать носа. С точки зрения Кати, он был излишне длинен. Вот у ее подружки Лиды носик был маленький, аккуратненький, с весело задранным вверх кончиком. Катя очень хотела бы иметь такой нос, как у Лиды, но приходилось довольствоваться тем, что есть.
Девушка пальцем задрала кончик носа вверх, показалась себе при этом похожей на дурака Емелю из книжки, которую сегодня читала детям своей группы, рассмеялась и отпустила бедный нос на волю. На самом деле ей вовсе незачем менять нос на Лидкин, поскольку Герман любит ее с этим, длинным и неказистым. Сегодня он планировал представить ее собственным родителям и объявить, что они собираются пожениться. Исходя из этого она, Катя, – самая настоящая невеста!
Невеста Катя крутанулась перед зеркалом, и полупрозрачная креп-жоржетовая юбка развернулась вокруг нее настоящим солнцем, обнажив загорелые ноги в белых носочках. Она обязательно понравится родителям Геры! Катя не может не понравиться! Это ничего, что нос не слишком удачный! Вон у нее какие красивые карие глаза, пушистые волосы, легкая, стройная фигурка! Между прочим, некоторые папы, прежде чем забрать из группы домой детей, очень долго беседуют с ней о всякой ерунде и не очень-то спешат к своим женам. Нет, Катя не позволяет ничего такого – у нее есть Гера, но ей приятно, что на нее обращают внимание. Это говорит о том, что и родители Геры тоже сразу же проникнутся к ней симпатией.
Катя взглянула на часы, ойкнула, схватила общую с Лидой бархатную сумочку «для свиданий» и побежала в городской сад к гипсовой скульптуре партизана-героя, около которой в их городе Анисимове обычно назначали встречи влюбленные. Гера уже стоял у партизана и нетерпеливо поглядывал на наручные часы. Да, у ее Геры были часы! Ни у кого из Катиных знакомых молодых людей не было, а у него были. Он вообще многим очень выгодно отличался от других. Например, именем. Парней обычно как зовут? Сашкой, Сережкой или, в лучшем случае, Игорем. А Кривицкий был Германом, прямо как в каком-нибудь трофейном кинофильме. Зимой Гера носил не ватник, подпоясанный армейским ремнем, а красивое драповое пальто с аккуратным котиковым воротником. И шапку – папаху из того же котика. Очень красиво выглядело. Сейчас, в разгар лета, на Гере были удивительной голубизны шелковистая рубашка и светлые брюки с манжетами.
– А вот и я! – Катя выскочила из-за спины Германа и покружилась перед ним, как перед зеркалом в комнате общежития. Платье опять взметнулось вверх полупрозрачным креп-жоржетовым облаком, расправилось и образовало солнце. – Как тебе мое платье?
– Кать! Ну разве можно так! – возмутился Гера, потому что кроме загорелых ног девушки увидел еще и белые трусики.
Молодой человек обеими руками опустил шуршащую юбку, Катя, резко остановленная почти в полете, пошатнулась, и они вдвоем, не удержав равновесия, завалились под ноги партизану-герою на глазах у многочисленных граждан, гуляющих в парке по случаю яркого солнечного дня. Это было очень стыдно, а потому они, не сговариваясь, постарались побыстрей подняться. При этом Герман наступил