Уран. Ольга Погодина-Кузмина
Читать онлайн книгу.
и сводки о состоянии здоровья, и тревожный шепоток во врачебных кабинетах и коридорах, и первую панику, и нервный срыв молоденькой медсестры, которая от горя билась головой о стену.
Повинуясь дурному стадному чувству, Алексей поднялся и, пошатываясь от слабости, направился вслед за прочими в приемный покой.
Две-три женщины рыдали открыто, другие потихоньку утирали глаза. На многих лицах читалась растерянность. Были распахнуты все двери, в толпе смешались гражданские больные в махровых халатах и лагерники в казенном белье. Караульные и медперсонал, не обращая внимания на пациентов, окружили черную коробку репродуктора. Циммермана среди них не было.
Голос диктора звенел трагическим пафосом, будто с оперной сцены. Бряцали опустелые доспехи: «стальное единство», «монолитная сплоченность рядов», «связи партии со всеми трудящимися»…
Осиротевшие граждане придвигались всё ближе к звучащему репродуктору, впитывая слова коммунистической отходной молитвы. Воронцова толкнули, он отступил и повернулся. И вдруг в анфиладе раскрытых дверей, ведущих в приемную главного врача, увидел нечто столь невероятное и настолько не соответствующее скорбной минуте, что был готов принять эту картину за продолжение больного бреда.
Там, вдалеке, у деревянной лестницы, опираясь плечом о стену, подбоченившись одной рукой и скрестив ноги, стоял уголовник Лёнька Маевский. Он был почти голый, в одних белых подштанниках, и очертания изящной сухощавой фигуры таяли в жидком свете электрической лампочки, свисающей с потолка.
Воронцов вздрогнул, потрясенный этим видением, будто внезапным ударом тока. Но перебинтованная голова паровозного машиниста, пострадавшего в пьяной драке, на секунду закрыла видимость, а в следующую секунду Маевский исчез.
Воронцов сделал шаг в сторону анфилады, остановился: «Это болезнь, причуды химических реакций головного мозга. Откуда здесь быть Маевскому?» Но все же он зачем-то направился в сторону медицинских кабинетов.
Отдаляющийся голос диктора сообщал, что похороны вождя назначены на девятое марта. Гроб с телом вождя собирались выставить в Колонном зале для прощания. Перечислялись имена членов правительства, участников почетного караула – Булганин, Маленков, Ворошилов, Молотов, Берия…
Деревянная лестница вела на чердак, Алексей поднялся, дернул ручку двери, обитой пыльным дерматином. Закрыто. Приемная Циммермана тоже оказалась заперта.
«Нет, померещилось», – решил про себя Воронцов, но заглянул еще в лаборантскую комнату. Там было пусто. Он вошел. От его шагов зазвенели склянки в стеклянном шкафу. Ключ от шкафа с фанерной биркой был оставлен в замке.
Повинуясь ирреальности происходящего, Алексей без всякого умысла и дальнейших намерений открыл стеклянную створку и выгреб сразу пять или шесть пузырьков с сигнатурой на латинице, наполненных белым порошком. Сунул добычу в карман широкой пижамы.
Он был абсолютно спокоен в эту минуту, но не смог бы ответить на вопрос, с какой целью совершает кражу, последствия которой могут