Война солдата-зенитчика: от студенческой скамьи до Харьковского котла. 1941–1942. Юрий Владимиров
Читать онлайн книгу.
остаток улицы Кирова (ныне Мясницкую) и вышел на площадь Дзержинского (Лубянку). Здесь подошел к памятнику Ивану Федорову, посетил подвальный туалет, в котором бабка за пятачок продавала входные билеты, отрывая их с рулончика, подвешенного ниткой на шее, и оказался на Охотном ряду. Отсюда, не доходя до гостиницы «Москва», по узкому проходу вышел на улицу 25 Октября (ныне Никольская) и пришел на Красную площадь, о чем давно мечтал. Увидел здесь потрясающие церковь Василия Блаженного, кремлевские стены, Спасскую башню с часами, Мавзолей Ленина с двумя часовыми у входа, Исторический музей и здание нынешнего Главного универсального магазина (ГУМа), в котором тогда не торговали ничем. Затем вышел на Манежную площадь и посмотрел, как там рабочие разбирают и нагружают на грузовые автомашины остатки взорванного ранее дома, располагавшегося перед гостиницей «Москва» и Историческим музеем. Увидел также убираемые руины от всех взорванных и сносившихся домов на правой стороне улицы Горького (Тверской) от ее начала и несколько дальше места здания Моссовета (это здание тогда только что передвинули поперек на нынешнее место и, кажется, достраивали сверху еще на два этажа). Миновал гостиницу «Центральная» и добрался до Пушкинской площади, где памятник великому поэту стоял слева у начала Тверского бульвара, а по соседству со зданием «Известий» находился очень уютный кинотеатр «Центральный»…
Утром следующего дня после завтрака в буфете вместе с соседями я снова долго походил по Москве. Затем вернулся в казарму, пообедал в столовой академии и вместе с соседями же к 14 часам пришел в комнату приемной комиссии, где представился секретарю. Тот удивился и сразу задал мне вопрос, почему я не пришел на собеседование к 10 часам утра.
Затем он попросил меня приблизиться к нему головой поближе, что я и сделал, и после этого почти шепотом сказал мне в ухо, что собеседование, на которое я не явился в положенное время – в 10 часов, для меня уже совершенно не нужно, так как вчера сразу после моего ухода от него ему пришлось добавить в папку с моими документами только что пришедшее в адрес академии очень плохое для меня письмо с моей родины, касающееся прошлого моего отца. Поэтому у меня практически нет шансов быть принятым в данное высшее военное учебное заведение. Я не стал дальше что-либо говорить капитану, догадавшись, что в том письме наверняка сообщается о пребывании отца в Белой армии и что это письмо – дело рук одного местного недоброжелателя нашей семьи, которого не буду называть, чтобы не обидеть его потомков.
Секретарь одновременно посоветовал мне сейчас же забрать у него мои документы и, не теряя времени, отнести их в любой московский гражданский вуз, куда я захочу и который меня с удовольствием и сразу же примет на учебу. Конечно, я сильно огорчился, но делать было нечего. Поэтому, тихо поблагодарив за совет капитана, взял от него вынутые им из папки с моим личным делом нужные мне документы и вложил их в другую – пустую папку, которую, достав из своего шкафа, дал мне тот