Выход 493. Дмитрий Матяш
Читать онлайн книгу.
столько лет спустя.
– Так знали?
– Знали, – вздохнул Стахов и, пошарив в кармане штанов, вынул другой сверток, в котором хранилась махорка, – отчего же не знать? Не вплотную сотрудничали, конечно, профили, сам понимаешь, у нас разные: я на заставе, он – в лаборатории. Но общаться приходилось, и стрелять в тире его я учил. Бездарный из него был стрелок, скажу тебе. – Стахов улыбнулся, Андрею показалось, что эта улыбка хоть и длилась жалкую долю секунды, но все же была непритворной, искренней. – Мог три рожка высадить, и все мимо. Меткости в глазу, как и у Бешеного, – ноль. А вот человек был душевный, умный, пообщаться можно было.
– А о том, что с ним случилось, вы что-нибудь знаете?
Некоторое время Илья Никитич сосредоточенно мастерил себе самокрутку. Андрей даже успел подумать, что тот не расслышал вопрос, и хотел было уже его повторить, как Стахов, проделав снова фокус с поджиганием спички от воротника, раскурил самокрутку и сказал:
– Поверь мне, парень, не больше, чем ты. Гребешков, тот сталкер, что сопровождал группу твоего отца, пробыл больше недели на поверхности. Он вернулся практически без одежды, обгоревший весь, израненный. Голова раздута, – Илья Никитич выставил руки, будто держа в них невидимый огромный мяч, – что твой глобус, череп просмотреть насквозь можно, мозги – как мутная вода. Что он мог рассказать? Не укрылись от солнца, все умерли, он один выжил. Вот и все, о чем мы узнали перед тем, как он скончался на заставе. Поисковых групп никто не высылал, к тому же, пойми правильно, куда высылать, в каком направлении? В общем, давно это было. Сколько ж лет уже прошло?
– Двенадцать, – твердо ответил Андрей.
– Двенадцать, – задумчиво повторил Стахов. – Твой отец был славным парнем, и это самое главное. Мне он лично как человек нравился, а тебя, не сомневайся, больше жизни любил. Да вся биолаборатория тебя тогда на руках носила – одного из первых младенцев, родившихся без патологий. Но что случилось, то случилось. Твой отец был слишком предан работе, она его и погубила. Много людей, Андрей, вышли на поверхность и не вернулись. Слишком много.
– Знаю, – рассеянно сказал Андрей, свесив голову. – Я его и не помню совсем. Мать лишь иногда расскажет что-то, а фотографий так и вовсе никаких не сохранилось. Был отец, и как будто и не было его никогда.
– Мои родители были членами Военного совета, – вдруг сказал Стахов, выпустив дым через ноздри. – Полгода уже как в Укрытии жили, мне было тогда десять лет. Творилось в Укрытии черт-те что! Повстанческие движения, бунты, а свободный доступ к оружию делал свое дело. Стреляли, как в тридцатых годах. Там, в зале Совета, где проводятся совещания, краска уже в двадцать слоев, наверное, нанесена, а пятна крови все равно проглядывают. Хотя уже три десятилетия прошло.
– Ваших родителей убили?
– Знаешь, кого называли толпой? – задал встречный вопрос Стахов.
– Знаю, – кивнул Андрей, – это те, кто вначале попал в Укрытие незапланированно.
– Да, тогда вместо шести тысяч человек в него натолкалось