Клеопатра. Последняя царица Египта. Артур Вейгалл
Читать онлайн книгу.
корону фараонов, появится веская причина предположить, что он попробует заставить Рим предложить ему верховную власть в своей собственной стране. Благодаря главным образом Помпею в столице Римской державы уже явно просматривалась тенденция к монархическому правлению; и они оба, Цезарь и Клеопатра, вероятно, понимали, что, если они будут вести свою игру искусно, трон в этом городе будет ожидать их в весьма недалеком будущем.
Клеопатра была ярой патриоткой, или, скорее, ее очень волновала своя собственная судьба и судьба ее династии, и она, вероятно, с огромным удовлетворением наблюдала, в каком направлении развиваются события. Мужчина, которого она любила и который любил ее, мог в любой момент стать реальным правителем Рима и его доминионов; а ребенок, которого она собиралась подарить ему, если окажется мальчиком, станет наследником римского мира. На протяжении многих лет члены ее династии испытывали страх перед тем, что Рим прекратит их существование и поглотит их царство, присоединив его к республике, но теперь возникла возможность того, что Египет и земли, вратами в которые была долина Нила, станут равными Риму во главе великого объединения народов земли. Следует помнить, что Египет не был еще завоеван Римом (однако был зависимым царством, занять которое римляне могли тогда, когда это стало бы нужным, – что они и сделали в 30 г. до н. э. – Ред.) и являлся в то время самым богатым и значительным государством за пределами республики (автор преувеличивает. В описываемое время самыми мощными, помимо Римской державы, были Парфянское царство (все тот же вечный Иран – во главе с иранским племенем нардов [парнов], Ханьская империя [Китай]; кроме того, на территории Индии и сопредельных земель периодически возникали мощные империи [но в I в. до н. э. здесь было несколько соперничавших царств]. – Ред.). Александрийцы и египтяне считали себя самым главным народом в мире (по традиции, со времен Древнего Египта. – Ред.). Таким образом, для Клеопатры мечта о том, что Египет может сыграть главную роль в египетско-римской империи, была далеко не фантастической.
Ее политика в таком случае была очевидной. Она старалась удержать любовь Цезаря и в то же время заботливо лелеяла его растущее стремление стать монархом. Ей надо было так привязать его к себе, чтобы, когда наступит время, Клеопатра могла взойти на трон властелина мира рядом с ним. Она должна была сделать очевидным и постоянно напоминать ему о ее собственной власти и величии ее царского положения, чтобы у Цезаря в голове не возникло никаких сомнений в том, что ее плоть и кровь – и только они – подходят для того, чтобы смешаться с его плотью и кровью для основания того единственного царского рода, которому суждено править всей землей (авторское преувеличение. – Ред.).
Приближающееся материнство, по-видимому, сильно укротило необузданную натуру Клеопатры, а успех ее замыслов поднял ее самосознание на такой уровень, с которого она, вероятно, с презрением смотрела на свою былую борьбу с утонувшим