Берлинский дневник. Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента. Уильям Ширер
Читать онлайн книгу.
которые боялись показываться на виду, среди них два очень известных американских. Платформа была забита гестаповцами, которые записывали наши имена и фотографировали нас. Эббот ужасно нервничал, но его тронула наша искренняя, если не сказать неистовая, демонстрация прощания.
Берлин, август (без даты)
Сегодня вечером слегка расстроился. Я безработный. Около десяти часов вечера я потерял место. Сидел в своем офисе и писал сообщение, когда вошел курьер с телеграммой. Что-то такое было в его лице. Телеграмма была короткая, похожая на телетайпную ленту. Пришла из Нью-Йорка. В ней говорилось – ну, что-то о неспособности INS оставить всех прежних корреспондентов Юниверсал Сервис и об отправке обычного двухнедельного уведомления.
Кажется, я был даже ошеломлен. Думаю, от неожиданности. Кто же это прошлой ночью – по-моему, один английский корреспондент – шутливо заметил, что плохо заводить ребенка в семье, потому что это неизменно совпадает с тем, что тебя выгоняют? Что ж, может, нам и не следовало бы заводить ребенка сейчас? Может, вообще нельзя иметь ребенка, если занимаешься таким делом? Может, права была та девушка-парижанка, сказавшая много лет назад: «Поместить ребенка в этот мир? Pas moi!»
Я закончил писать сообщение (что с ним делать?) и, чтобы подышать воздухом, прогулялся вниз вдоль Шпрее за рейхстагом. Стояла прекрасная, теплая, звездная августовская ночь, и там, где река делает мягкий изгиб перед рейхстагом, я заметил проходивший мимо катер, заполненный шумными отдыхающими, возвращавшийся из поездки в Хавель. Никаких мыслей у меня не возникло, и я вернулся в офис.
На столе заметил телеграмму, которая пришла через десять минут после той, фатальной. Она была из Зальцбурга, очаровательного города с архитектурой в стиле барокко, куда я обычно ездил послушать Моцарта. На ней стояла подпись: «Марроу, Коламбия Бродкастинг». Си-би-эс! Я смутно помнил это имя, но не мог связать его с названием компании. «Не пообедаете ли со мной в «Адлоне» в пятницу вечером?» – говорилось в телеграмме. Я телеграфировал: «С удовольствием».
Берлин, 20 августа
Работа у меня есть. Собираюсь трудиться на «Коламбия Бродкастинг Систем». Но это если…
И что это за если! С ума сойти. Я получаю работу, если с моим голосом все в порядке. В этом-то вся хитрость. Кто бы мог подумать, чтобы возможность получить хорошую интересную работу взрослому человеку без каких-либо претензий стать певцом или артистом так зависела от его голоса? А у меня он ужасный. Я в этом совершенно уверен. Но таково мое положение сегодня ночью.
Был тихий вечер. Я встретился с Эдвардом Р. Марроу, руководителем европейского отделения Си-би-эс, в вестибюле «Адлона» в семь часов. Когда я подошел к нему, меня поразило его красивое лицо. Я подумал: именно таким представляешь его себе, когда слышишь его голос по радио. Он пригласил меня на обед, я подумал, для того чтобы выведать у меня кое-какую информацию для радиопередачи, которую он должен вести из Берлина. Мы зашли в бар, и там в его разговоре я почувствовал