Древние тюрки. Лев Гумилев
Читать онлайн книгу.
Военное поражение, дипломатический просчет, единичный случай измены и даже простое нерадение ставили существование эля под угрозу. Именно по этой причине были так недолговечны политические образования Срединной Азии в раннем средневековье.
Глава девятая
Великая распря (581–593)
Участники
Несмотря на увлечения буддийской мистикой и обрядностью, Арслан Тобо-хан продолжал укреплять свою власть. Князья, управлявшие восемью уделами от Хингана до Кубани, подчинялись его приказаниям. Но эти храбрые и честолюбивые воины, великолепно умевшие держать в подчинении покоренные ими племена, оказались не в состоянии наладить отношения между собой. Равным образом каждый из них был вынужден считаться с чаяниями своих бегов и даже рядовых воинов, от преданности которых зависела его судьба, а подчас и жизнь; каждый из них должен был иметь в виду настроения народа и дипломатию соседних государств, стремившихся использовать тюркютов в своих целях. В результате создалась чрезвычайно сложная ситуация, в которой индивидуальные черты характера ханов и шадов играли не последнюю роль.
Старший сын Тобо-хана, Амрак[66], был человеком тихим, безобидным и совершенно не подходил для той деятельности, к которой он был предназначен своим царственным происхождением по линии отца и благородным – по линии матери. Его любили и уважали, но он не мог возглавить никакую группировку в орде, предпочитая спокойную жизнь превратностям судьбы властителя. Этими качествами он обескураживал своих сторонников и развязывал руки своим двоюродным братьям, ничуть не походившим на него.
Менее счастливым характером обладал Торэмен, сын Мугань-хана. Судя по его поведению и характеристике, данной ему китайским лазутчиком Чжан-сунь Шэном, этот царевич был властолюбивым, но нерешительным; храбрым в бою, но недальновидным в политике; уступчивым перед сильными и наглым по отношению к слабым [234, р. 359; 198, р. 49]. Именно эти качества сделали Торэмена игрушкой в руках китайской разведки и воинственных бегов, сподвижников его отца. Фатальную роль в судьбе этого принца сыграла его мать, наложница Мугань-хана, не принадлежавшая к высшим слоям тюркютской знати. Оставаясь вдовой, она продолжала влиять на государственные дела и, по-видимому, возглавила партию, стоявшую за признание Ян Цзяня императором династии Суй. Поэтому тюркюты, высланные суйским правительством в 581 г. из Китая, где они были очень неплохо устроены, обратили свой гнев на вдовствующую хатун [198, р. 347][67]. Эти настроения нашли отклик в орде и, естественно, отразились на популярности ее сына, что весьма повлияло на ход событий.
Наиболее смелыми и энергичными были сыновья безвременно погибшего Кара Иссык-хана – Шету[68] и Чулохоу[69]. Шету был настолько храбр и умен, настолько решителен и энергичен,
Жюльен предполагает, что здесь имеется в виду китайская царевна, выданная замуж за Мугань-хана, но это маловероятно. Жена Мугань-хана была из династии Чжоу, все члены которой при перевороте были безжалостно убиты, и если бы упомянутая в источнике «хатун сыгиня» была она, то ей тюркюты, обиженные суйским императором, должны были бы только сочувствовать. Правильнее видеть здесь борьбу клик внутри орды, и, видимо, с этим связаны попытки Чжан-сунь Шэна переманить на сторону Китая Торэмена, которые хотя и не увенчались успехом, но повлекли за собой последствия, весьма выгодные для Китая.
Это начертание имени вошло в употребление. Тюркский эквивалент – Джетту/Йетты – «достигший [власти]». Значение иероглифов – «замышляющий регентство». В Чжоу шу он назван Дитоу. Княжеский титул его Эр-бег (
Чулу – каменистая пустыня; хоу – второй чин китайской чиновной иерархии.