Я побит – начну сначала! Дневники. Ролан Быков
Читать онлайн книгу.
Говорили ему, как товарищ товарищу, все в лицо, и хоть ребенок был на самом деле не его, и вообще он был действительно ни при чем, но он с ужасом чувствовал, как вынимают из него его душу, его тайные мысли, – и все черным-черно.
Говорили ему, что он подлец, и им был, и останется им после суда. И говорили ему, чтобы он понял, даже не понял, а хотя бы задумался.
А он не понимал, поступал не по-товарищески на товарищеском суде и начинал чувствовать себя виноватым.
Речь шла не только о нем, а вообще обо всем. О базе, о лове, о молодежи с гитарами, о плохой работе лодырей и хорошей работе тружеников.
И он видел, как люди все больше краснеют, как все громче говорят, и не мог понять одного: чем он их так обидел?
Говорили о нем еще в детском садике: “Этот мухи не обидит”. Он молчал и иногда благодарно смотрел на мух, которых не обижал и не знал даже, почему он должен был обижать. Но его явно хвалили, и мухи были тому причиной.
В школе тоже говорили: “Этот мухи не обидит”. Но в школе это уже было немного обидно, вроде он такой “слабак”, что даже мухи – и той не обидит. Хотелось возражать, хотелось обидеть муху, но как обидеть ее, он не знал.
“Этот мухи не обидит”.
Отчего же они-то так обижаются? У некоторых даже слезы на глазах. А ведь председатель товарищеского суда сказал ему перед всей этой процедурой, что это ничего, что это просто повод поговорить о том, как мы живем. У многих на совести… И все действительно говорили о скверностях, но так получалось, что все это почему-то на совести именно у него. И если кто забывал об этом, ему напоминали: “Давайте по существу!”
А по существу – это оказывалось про него. И никто не мог привести факта, никто ни в чем конкретном не мог упрекнуть, и именно это было и страшнее и опаснее всего. Была бы вина, о ней бы сказали, он мог бы повиниться. А вины-то никакой не было – вот ужас-то! Хорошо ли людей идиотами делать? Ему так прямо и сказали: “Нечего из нас идиотов делать!”
Хорошо ли было на товарищеском суде сидеть с таким видом, будто ничего не произошло? Ему так и сказали: “Чего ты корчишь из себя святого? Ты что, лучше всех?”
Он чувствовал себя все хуже и хуже, все виноватей и виноватей. Он не возражал.
“Молчит! Он молчит, видите ли!”
Он встал, приложил руки к груди и хотел было что-то сказать, но ему закричали: “Молчи лучше, нечего оправдываться!”
А ему слышалось из далекого детства: “Этот мухи не обидит…”
Говорили ему и про то, что он пренебрег, и что противопоставил себя, и не понял того, что не видит и бревна, а видит соринку, и про то, как было раньше, и про то, как стало теперь.
“Да!..” – сказал бывший полковник. И все замолчали…»
02.04.80 г
В 1958 году Ролан Быков был приглашен главным режиссером Студенческого театра МГУ и поставил «Такую любовь» чешского драматурга Павла Когоута. Успех был ошеломляющий. Троллейбусную остановку объявляли так: «Студенческий театр». Родились актрисы Ия Саввина