Россия. Погружение в бездну. Игорь Фроянов
Читать онлайн книгу.
«социализма с человеческим лицом» или «лучшего социализма»[145]; 2. Андропов сформулировал если не все, то многие из тех задач, к разрешению которых приступил в ходе «перестройки» Горбачев; 3. Андропов усилил Горбачева, сделав его фактически вторым человеком в партийном руководстве[146].
Поэтому не кажется надуманным слово «предтеча», которым пользуется Г. Х. Шахназаров, характеризуя связь между Андроповым и Горбачевым. «Судьба распорядилась так, – пишет он, – что ему (Андропову. – И. Ф.) предназначено было выступить в роли предтечи и в прямом, и в переносном смысле. Андропов сделал первые шаги к реформам, хотя не успел их начать. Он помог выдвижению Горбачева и указал на него перед смертью как на своего преемника»[147]. Но затем Шахназаров дает, как говорится «ход назад», утверждая, будто программа Андропова «была ограничена совершенствованием системы». Андропов «сыграл роль предтечи», но, «проживи дольше, все равно не стал бы крестным отцом реформации. Для него был предел, «его же не перейдеши» Горбачев перешел»[148]. Не знаем, как у других, а у нас подобные прорицания вызывают лишь улыбку.
Прибегает к слову «предтеча» и В. А. Медведев, но уже с вопросительным знаком: «Андропов – предтеча перестройки? В определенном смысле – да. Но на него, конечно же, давил сильнейший груз прошлого и чтобы освободиться от него, судьба отвела ему слишком мало времени»[149]. Медведев, как видим, в отличие от Шахназарова, считает Андропова в принципе способным сбросить «груз прошлого». Виновата судьба, отмерившая «предтече» слишком мало времени, чтобы сделать это.
С. Н. Семанов не без основания считает Горбачева «воспитанником» и «духовным наследником» Андропова[150]. Будучи Генеральным секретарем ЦК КПСС, Андропов, по словам исследователя, не имел в своей практической деятельности «серьезной разработанной программы, даже предварительных идей на этот счет»[151]. Семанов, по-видимому, прав, говоря, что у Андропова не было на перспективу «серьезной разработанной программы». Но с ним едва ли можно согласиться в том, что Андропов не имел на сей счет никаких «предварительных идей». Судя по всему, такие идеи у него были. Их и перенял Горбачев.
Сам Горбачев, характеризуя деятельность своего патрона, разграничивает «две сферы, два понятия: первое – Андропов как реальный политик, второе – «феномен Андропова»». Касаясь последнего, он пишет: «Что такое «феномен Андропова»? Это всеобщая атмосфера ожиданий и надежд на то, что с приходом нового лидера начнутся благие перемены… неприятие, отторжение того негативного, что связывалось в сознании людей с «брежневизмом», вера в необходимость и неизбежность реформ». Мемуарист полагает, что «Андропов не обманул этих ожиданий. Прежде всего как человек он был личностью яркой и масштабной, щедро одарен природой, настоящий интеллектуал. Решительно выступил против всего того, что мы связываем с «брежневизмом»: протекционизма, закулисной борьбы и интриг, коррумпированности,
Известен призыв Горбачева «углублять изучение общества, в котором живем» (Горбачев М. С. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира. М., 1988. С. 59). Легко заметить, что данный призыв весьма созвучен высказыванию Андропова: «мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем». А в близком окружении Горбачева это высказывание воспроизводилось дословно. «Сами не знаем, в каком обществе живем», – говорил, например, Черняев. (Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. М., 1997. С. 16).
Можно согласиться с Д. А. Волкогоновым, когда он говорит, что «с точки зрения истории и реальных возможностей Горбачев в феврале 1984 года имел неизмеримо больше позитивных оснований претендовать на пост генсека, чем кто-либо другой» (В о л к о г о н о в Д. А. Семь вождей. Кн. 2. С. 287).
Шахназаров Г. Цена свободы. Реформация Горбачева глазами его помощника. М., 1993. С. 22.
Там же. С. 34.
Медведев В.А. В команде Горбачева. Взгляд изнутри. М., 1994. С. 15.
С е м а н о в С. Н. Юрий Владимирович. Зарисовки из тени. С. 75.
Там же. С. 82.