Россия и Германия. Союзники или враги?. Густав Хильгер
Читать онлайн книгу.
также и печальное и отвратительное осознание того, что с тех пор преступления против человечества были совершены по всей Европе, оставив далеко позади эти грехи старой России[6].
Большинство интернированных в России немецких гражданских лиц находились в ужасных условиях, отчего естественным долгом для тех, кто был в лучшей ситуации, стало оказывать своим соотечественникам максимально возможную помощь. Вначале, до того как была организована помощь американского генерального консульства, я для помощи коллегам-интерниро-ванным обычно использовал свои ресурсы; и последующие три с четвертью года моего интернирования я посвящал свое время и труд делу помощи своим сотоварищам по ссылке, не представляя себе тогда, что моя деятельность окажет решающее влияние на всю мою последующую карьеру.
Несколько тысяч гражданских интернированных немцев во время Первой мировой войны были расселены по небольшим городам и деревням Вологодской губернии. Эта губерния была такой же по площади, как сегодняшняя Франция (551 тыс. кв. км. – Ред.), или примерно того же размера, что и штаты Калифорния (410 тыс. кв. км – Ред.) и Арканзас (138,1 тыс. кв. км – Ред.). Уезд, в котором я жил, был примерно такой же площади, как Бельгия (30,5 тыс. кв. км. – Ред.), или примерно в половину штата Западная Виргиния (62,6 тыс. кв. км. – Ред.). Но в нем был только один город с 3 тысячами жителей. В радиусе 100 километров имелся только один врач. В других уездах Вологодской губернии были города, расположенные в 800 километрах от ближайшей железнодорожной станции.
В то время радиосвязи практически не существовало; телефон еще не проник достаточно далеко в глубь России, чтобы достичь нашей губернии; а весной и осенью дороги временами были непроходимы. И тем более удивительным было то, как быстро и надежно доходили до нас новости о том, что происходит в мире (телеграф работал. – Ред.). Столь же важным был факт, что правящая рука царской бюрократии дотягивалась до самых отдаленных уголков огромной страны. Даже в те годы от нее нельзя было убежать. Легенды о каких-то поселениях в России или Сибири, в которых Первая мировая война не оставила никаких следов, не выдерживают серьезной критики. Они относятся к области сенсационных выдумок. Например, местная полиция, надзиравшая за интернированными, владела полной и точной информацией о каждом из нас. Было удивительно наблюдать, как быстро там узнавали о побегах; и проходило минимальное время до того, как репрессивные меры, объявленные властями в Санкт-Петербурге, стали чувствоваться и в нашем поселении в нескольких сотнях километров от ближайшей железнодорожной станции.
Когда в 1917 году царская империя рухнула и революция привела к захвату большевиками власти, главные события происходили в Петрограде и в Москве. Но в отдаленных уголках страны революционные события в столицах отражались в процессах, в ходе которых различные общественные и политические элементы среди населения успешно играли свои роли. В качестве местного уполномоченного
Эти размышления о времени моего заключения в отдаленной части Вологодской губернии дают мне желательную возможность вспомнить исключительную заботу, которую проявляло Генеральное консульство Соединенных Штатов в Петрограде в отношении немцев, интернированных в России. В начальные годы войны Соединенные Штаты обязались защищать германские интересы в России. Если эти строки каким-либо случайным образом попадут на глаза г-ну Филипу Чедберну, я надеюсь, он увидит, что те, кто воспользовался его помощью, все еще вспоминают ее с благодарностью почти через сорок лет.