Длинный черный стол ярко светится, показывая голографическую схему ангара и прилегающих помещений «Бдительного», а также наложенные на нее данные о повреждениях, причиненных двум СИД-истребителям, и тела штурмовиков, которые остались там в качестве напоминания, что может случиться, когда связываешься с повстанцами.

      Пилот стархоппера? Наверняка повстанец. Далее вопрос: было ли это нападением? Знал ли он, что они здесь? Или это некое стечение обстоятельств, случайное совпадение, приведшее к их встрече?

      Но это может подождать. Главное сейчас – выяснить, куда делся пилот. Ибо, как она и предполагала, на корабле тела не оказалось.

      Что он мог сделать? Скорее всего, настроил торпеды на автоматический взрыв. Но что потом? Нажав кнопку, Слоун вновь вызывает схему стархоппера, найденную в имперских базах данных. Вот он – кормовой люк. Маленький, но для небольших грузов вполне сойдет.

      Значит, ее новый приятель-пилот выскочил сзади. Неплохой прыжок. Джедай? Нет, вряд ли. У повстанцев он только один, и они никогда бы не послали своего золотого мальчика, Скайуокера.

      Вернемся к схеме ангара…

      Слоун поворачивает ее, подсвечивая служебные ходы.

      Есть. Она достает комлинк.

      – Тотвин, наш пилот в вентиляционных каналах. Ставлю все свои кредиты, что вы найдете открытый выход…

      – У нас проблема.

      «Проблема в том, что ты меня перебиваешь», – думает она, но не произносит этого вслух.

      – Что случилось?

      – Кто-то прорвал блокаду.

      – Еще один террорист?

      – Возможно. Хотя больше похоже на обычного контрабандиста. Летит на маленьком кореллианском грузовике… так, посмотрим… МК-4.

      – Направьте СИДы. Пусть с ним разберутся.

      – Есть, адмирал.