Им требовалось больше информации. Сперва Слоун казалось, что лучше всего расспросить оккупировавших планету солдат и офицеров, но, после того как они с Брентином какое-то время понаблюдали за ними, стало ясно, что это вовсе не та Империя, которую она знала и любила.

      Эти мужчины и женщины не отличались дисциплиной. Их броня запачкалась и обветшала, оружие покрылось коркой грязи. Многие даже не носили шлемов. Не менее оборванными и обессилевшими выглядели и офицеры. Но при всем при этом они страдали паранойей. Они издевались над местными жителями, забирали у тех еду и воду, совершали бандитские налеты на селения. Однако куда хуже и важнее было то, что они искренне верили в дело Ракса. Они несли его знамена, рассказывали о нем героические истории.

      – Они слепо ему доверяют, – сказал Брентин. – Это уже не армия. Это ополчение. Держу пари, из них силой выбили любые сомнения. И подобная отчаянная бравада – лишь единственный способ оправдать тот факт, что они последовали сюда за Империей.

      – Лучше лгать самому себе, чем признаться, что ты стал частью чего-то ужасного? – спросила она.

      – Возможно.

      – В таком случае нам нужен тот, кто во все это не верит.

      Она пояснила, что имеет в виду кого-то, кто не хотел оказаться на Джакку, – некто, попавший под общую волну, угодивший в шестеренки машины и теперь неспособный из нее выбраться. Преданный солдат, но не фанатик.

      Ладивший с техникой Брентин помог Слоун соорудить примитивное подслушивающее устройство. С его помощью они сумели перехватить фрагменты радиообмена и разговоров между имперцами.

      Однажды они услышали, как некий солдат с идентификационным номером RK-242 сказал вышестоящему офицеру, сержанту по имени Райлон, что не понимает, чем они тут занимаются, и поинтересовался, не найдется ли для него работы в каком-нибудь другом уголке Галактики.

      – Я просто не желаю больше тут находиться, – заявил RK-242 Райлону.

      За подобный проступок другие солдаты во главе с Райлоном выволокли его в пустыню, сняли броню и жестоко избили. RK-242 скорчился в позе эмбриона посреди усеявших землю кусков обмундирования, похожих на осколки разбитой скорлупы.

      «Это не имперская справедливость, – подумала Слоун. – Никакой чести, лишь обычное зверство. Как же быстро разваливается прежний порядок…»

      Они не убили RK-242. Он остался жив, хоть и сломлен.

      Несколько дней спустя он вернулся в строй, хромая и дрожа под дребезжащей и потрескивающей