Погружение в отражение. Мария Воронова
Читать онлайн книгу.
заметив вдруг, что эта ересь напечатана на хорошей мелованной бумаге. Впрочем, оно и в университете так было. Весь марксизм-ленинизм выходил в роскошном исполнении, а действительно важные материалы издавались на серой оберточной бумаге, на которой терялись бледные буквы. Хотите стать хорошими специалистами – ломайте глаза, а ищете легких путей – двигайте в общественные науки. Можете быть полными дебилами, но если затвердите, что победа коммунизма неизбежна, то в жизни не пропадете. Будете людям вкручивать сей неопровержимый тезис с помощью таких вот идиотских методичек, и никто не посмеет вам сказать, что вы дурак.
Зато и ей можно не вникать в суть, главное, что учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Для кандидатского минимума этого будет довольно.
Упоминание бывшего мужа испортило ей настроение, поэтому Ирина решила накрыть на стол в комнате, чтоб взбодриться.
Развод – словно плохо сросшийся перелом. Чуть задень, и отзывается тупой досадной болью. Вот уже три года, как человек исчез из ее жизни, с легкостью разрешив самого себя от всех обязательств («Какой ему ребенок, Ирочка, он сам еще ребенок», – заявила свекровь, снисходительной улыбкой прикрывая раздражение, что невестка хочет навесить на ее ненаглядного сыночка какие-то взрослые заботы), а она все не успокоится.
«Жизнь невозможно повернуть назад», – поет Алла Пугачева, но мужчины, кажется, живут в волшебной стране, в которой сделать такое вполне реально. Высунуться ненадолго во взрослый мир, почувствовать себя неуютно и быстренько сбежать обратно в детство, под маминым крылом набираться сил для новой вылазки. А семью бросить и забыть. «Какой мне ребенок?»
Самое смешное, что Ирине приходится не только кормить, одевать и воспитывать, но и создание положительного образа отца тоже легло полностью на ее плечи. Придумывать, почему папа не приходит, вспоминать, какой он был хороший и как любил сына… Нести всякую чушь о том, что мама с папой – просто слишком разные люди… Любой бред, кроме того, что отец Егора – безответственный инфантильный подонок, предательство которого стоило ей слишком дорого.
Ирина достала льняную скатерть, которую привезла из Болгарии и стелила в торжественных случаях. Геометрический красно-черный узор на белом фоне вызывал у нее ощущение радости, как и «Венгерские танцы» Брамса, которые она могла слушать бесконечно.
Постелив скатерть, она взяла тарелки из сервиза, с неудовольствием заметив, что от редкого использования они покрылись тонким налетом пыли.
Со сладким чувством запретного удовольствия достала и коробку с мельхиоровыми столовыми приборами. Хорошие вещи принято беречь для гостей, а она вот возьмет и превратит в праздник самый обычный ужин! Разве детство в жопе может только у ее бывшего играть?
Ирина засмеялась и, накинув кофту, вышла на балкон, где в специальном ящике, который Кирилл называл рундуком, хранила немногочисленные заготовки. Тоже полагалось беречь их «на праздники», как майонез и зеленый горошек, но Ирина решительно взяла литровую банку с баклажанами.
Поужинав