Теплая истома, буквально обволакивала все тело. Хотелось уже больше никогда не выныривать из неё. Все жизнь, вечность парить в этом теплом, ласковом океане.

      – Ну вот, мистер Брэдлоу, как видите, ничего страшного. И обошлись без ваших умных приборов.

      Неприятные слова, словно холодное течение, били в лицо, нарушая сладостную дрему.

      – На этом нам придется попрощаться.

      Теплый океан растаял, исчез, съежившись до маленького морщинистого старческого личика.

      – Спасибо за сотрудничество, мистер Брэдлоу.

      Все, теплота окончательно отступила, сменившись неприятным холодом. Американец почувствовал, как на лбу выступил пот и начал стекать вниз. До чесания в руках захотелось смахнуть его, смахнуть вместе со всем этим кошмаром – старик уже все знает, они уже все знают.

      Брэдлоу рефлексивно дернулся правой рукой.

      – Вы можете мне вытереть пот на лбу?

      – Что?

      – Вытрите мне, пожалуйста, пот на лбу. Очень неприятно, – голос звучал устало, сломлено. Сидящий в кресле человек говорил, опустив голову.

      – Вытереть пот? О, с огромным удовольствием.

      Старик полез в карман и вытащил платок. Подойдя к пленнику, он заботливо стал им промокать его лоб.

      – К сожалению, но это последнее, что я могу для Вас…

      Правая рука кадрового разведчика привычно резко ударила старика в район шеи. Тот безмолвно рухнул на пол.

      Еще после первого допроса стариком, американец заметил, что превращаясь в страшный вихрь, он буквально буйствует в своем пыточном кресле. Об этом говорили синяки, стертая в кровь кожа, контактирующая с ремнями, привязывавшими Хью к креслу. Так у Брэдлоу появился шанс. Поэтому перед третьим допросом он буквально молил Бога, чтобы не поменяли, уже изрядно потрепанные им ремни, и чтобы на этом допросе старик применил над ним все, на что способен. Молил и боялся этого.

      Американец лихорадочно стал правой рукой освобождать от ремней левую. Есть! Теперь ремни на груди. Есть! Ноги. Через минуту пленник уже вскочил на ноги. Что дальше? На полу зашевелился старик.

      «Рано он пришел в себя. Живучая сволочь. А может…», – не рассуждая больше ни мгновения, Брэдлоу наотмашь, с удовольствием закатил старику пару пощечин.

      Тот застонал и открыл глаза. Американец подхватил старика под мышки и подтащил его к двери.