Далеко на Севере далёком,

      Где пурга людей сбивает с ног,

      Возле речки, в домике убогом

      Живёт бродяга, оттянувший срок.

      Часто тот бродяга выпивает,

      Прожигая жизнь свою, судьбу.

      Так напьётся иногда, бывает,

      Что попасть не может он в избу.

      Когда пьёт, тогда он вспоминает

      Как ни за что попал на Колыму.

      В памяти вдруг сразу оживает

      Тот конвой, что вёл его в тюрьму,

      Тех этапов долгие скитанья,

      Где нередко смерти был приход,

      И тех дней мучительных страданья,

      Когда в Ванино грузился пароход.

      Как сжимал их в цепкие объятья

      Солнечный далёкий Магадан,

      А они, обнявшись словно братья,

      Выносили умерших от ран.

      Как в тайге потом вели дорогу

      По костям замученных друзей.

      Многие отдали душу Богу

      И лежат под грудами камней.

      Но он выжил, вышел на свободу

      И свободе долго был не рад,

      Долго снилось, будто на работу

      Вновь шагает под конвой солдат.

      А потом жить стало ещё хуже,

      Вроде на свободе, вроде нет.

      После зоны никому он стал не нужен,

      Всюду перед ним один запрет.

      Ни родных, ни близких, ни знакомых

      Не осталось в жизни у него.

      Он себе друзей завёл бы новых,

      Но мешало прошлое его.

      Он не мог найти себе работу,

      Завести нормальную семью.

      Власти вынуждали сделать что-то,

      Чтобы снова посадили на скамью.

      Но и это по плечу бродяге,

      Никого не стал он убивать.

      Оставалось просто бедолаге

      От людей подальше убежать.

      У реки он поселился срочно,

      Там живёт с тех пор, не зная бед.

      И одно теперь он знает точно:

      В обществе любом свободы нет!

      Повинуясь законам природы,

      Много дней и ночей подряд,

      По весне гуси разной породы

      В край суровый на Север летят.

      Что их манит туда, не знаем,

      Только глядя на их полёт,

      Так