Цветение сиреневой вишни. Баир Владимирович Жамбалов
Читать онлайн книгу.
в воду по колено у берега. Попробовал подняться и зашатался, и опять обвалился в воду. И тогда она, движимая возмущением к так названной «золотой» молодёжи, но полная сочувствием к этому подростку, на которого снизошла такая высота полёта души, что она даже прониклась восхищением к этому, однако, тщедушному подростку, что в тот момент и потерпел поражение. И вот сейчас в этот миг озарением память и выдернула из кладовой тот случай, и потому она узнаёт в этом юноше того самого подростка, что слезами на глазах от беспомощности, от бессилия полоскался по той воде по колено. Тогда она помогла ему выбраться на берег. И после того случая не раз вспоминала его, пусть потерпевшего поражение, но мальчонки духом и взлетевшего до тех вершин, где всегда и есть полёт благородства. Прошло с той поры два года. Но какое изменение…?! Она в этот данный миг узнала его, и восхитилась в таком экстазе изумления, что стало для юноши светлым бликом искренности неведомой.
7
С ним что-то происходит? И это изменение становится заметным и заметным для него, и пока только для него. Дома лишь подметили однажды, что он за лето после школы как-то поздоровел, покрепчал и только. А в университете кто знал его раньше? Из всего класса он один на этом факультете, тогда как остальные или в других факультетах, или в других институтах, да к тому же в других городах.
Ещё тогда после того занятия в бассейне, когда он одним своим появлением вызвал лёгкий переполох, дома пришлось в своей комнате, затем в прихожей перед зеркалом, когда никого не было, пристально всмотреться в себя самого. Да, перемена есть, притом ощутимая. Его тело с кожей свежести упругой готово хоть с утра до самого позднего вечера разгружать и разгружать вагоны с углём без всяких перекуров. Конечно, ему никогда не приходилось разгружать вагон с углём, но он представил так, ибо знал, что такое физическая работа. Летом в деревне у родственников не раз бывал на сенокосе, и притом деревенские весьма похвально отзывались о его работе. Потому и представил вот так.
Во время такого разглядывания заметил ещё одну, однако, немаловажную деталь – куда-то исчез шрам. Просто исчез. То это был тот шрам на подошве стопы, что остался после того случая, когда несколько лет назад нечаянно наступил на косу, оставленную ещё одним таким городским лежать на скошенных травах, лежать не по правилам. Всегда косу, когда оставляют в лежачем положении, то острым лезвием вниз и всегда прикрыть маленькой охапкой сены саму железную косу. Тогда резануло, так резануло. С трудом остановили кровь. Вот так и остался шрам напоминанием о той неосторожности на покосе. Но в те минуты разглядывания шрам, что выделялся отчётливо, он не увидел. Но ведь был же. И куда подевался? Сияющая свежей гладью кожи, блистающая пятка и всего лишь.
Тогда в те минуты как то пришла на ум вот такая проверка себя переменившегося. Взял аккуратно бритву и легонько провёл по ребру ладони. Чуть брызнула кровь, потекла от пореза. Потекла и прекратилась. И стала запекаться