Поначалу, просматривая злополучную запись с камеры наблюдения, Бельдин скользил по экрану монитора совершенно равнодушным взглядом. И только на самых последних кадрах будто что-то кольнуло его в груди. Он попросил перемотать запись к началу и запустить ее вторично. Просмотрел еще раз, теперь уже внимательнее приглядываясь к мельтешащей перед глазами фигуре мужика с натянутой до подбородка черной маской… Вот тут-то его и обожгло! Будто крутым кипятком обварило! Он узнал этого страшного человека! Не видя лица, узнал! Опознал со спины, по походке. Вот именно так, очень характерно, тот припадал на правую ногу при ходьбе. Бельдину эта подробность намертво врезалась в память еще тогда, когда он, избитый и униженный бесконечными страшными километрами, тащился за ним по тайге.

      И стало худо до тошноты. И все поплыло перед глазами. И только огромным волевым усилием ему все-таки удалось сдержаться, не выдать бушевавших внутри чувств. Удалось дождаться окончания еще недавно такого важного для него, необходимого, а теперь вдруг ставшего абсолютно ненужным разговора с прокурором…