Метафора в политической коммуникации. А. П. Чудинов
Читать онлайн книгу.
«Дядя Сэм» или «Суоми-Неито», соперничают за пространство, живут и умирают и т. п. В 1916 г. Р. Челен выпустил книгу «Staten som lifsform», в которой изложил эти наблюдения и привел примеры из прессы того времени, что позволяет считать эту книгу одним из первых опытов исследования антропоморфной политической метафоры.
Рассматривая начальный этап развития политической лингвистики, историки науки называют, помимо специалистов по риторике, английского писателя Джорджа Оруэлла и немецкого литературоведа Виктора Клемперера, обратившихся к критическому изучению тоталитарного дискурса.
Первый из них написал в 1948 г. роман-антиутопию «1984», в котором были описаны принцип «двоемыслия» (doublethink) и словарь «новояза» (newspeak), то есть на конкретных примерах были охарактеризованы способы речевого манипулирования человеческим сознанием в целях завоевания и удержания политической власти в тоталитарном государстве. Дж. Оруэлл наглядно показал, каким образом с помощью языка можно заставить человека поверить лжи и считать ее подлинной правдой, как именно можно положить в основу государственной идеологии оксюморонные лозунги «Война – это мир», «Свобода – это рабство» и «Незнание – это сила». Пророческий дар Дж. Оруэлла постоянно отмечают современные специалисты по политической пропаганде: иногда кажется, что именно по рецептам «новояза» советские войска в Афганистане решили называть ограниченным контингентом, а саму эту войну – интернациональной помощью. Аналогичные приемы использовали и американские лидеры, которые называли свои военные действия против Югославии и Ирака «борьбой за установление демократии».
Несколько ранее Дж. Оруэлл опубликовал известную статью «Politics and the English Language», которую с полным правом можно отнести к самым первым опытам по политической лингвистике. Дж. Оруэлл обратил внимание на то, что в политической речи такие слова, как democracy, socialism, freedom, patriotic, realistic, justice, не имеют определенного значения (meaningless words), а попытки дать им однозначное определение встречают среди политиков сопротивление. Например, в слове демократия универсальной является только оценочная характеристика. Когда мы называем страну демократической, мы ее хвалим, поэтому защитники всякого политического режима (в том числе фашистского или коммунистического) стремятся назвать этот режим демократией. Тоталитарные лидеры сопротивляются тому, чтобы дать термину «демократия» точное определение, поскольку в этом случае они уже не смогут свободно его использовать. Как отмечает Дж. Оруэлл, подобные слова умышленно используются в целях манипуляции общественным сознанием. Такие выражения, как маршал Петен был настоящим патриотом, советская пресса самая свободная в мире, католическая церковь противится преследованиям, «свидетельствуют о намерении обмануть слушателя». К словам, регулярно используемым в манипулятивных целях, относятся также class, totalitarian, progressive, reactionary, bourgeois, equality. Дж. Оруэлл указал на широкую распространенность подобных слов (сейчас бы их назвали идеологемами) в политической коммуникации различных государств.
Описанный