Из жизни карамели. Виктория Платова
Читать онлайн книгу.
по рядам пластиковые контейнеры. – Горячее здесь весьма сомнительного качества и может плохо повлиять на работу желудка… Все остальные продукты, включая всякие там пирожные и кексы, вполне вероятно – просрочены… Поверьте, я знаю, о чем говорю… Все то, что готовится поточным методом, без вкладывания души, идет во вред организму…
– Ясно, – коротко ответила пери.
И, дождавшись, когда гестаповка с подручным приблизятся, сообщила им:
– Вот тут мужчина утверждает, что ваши продукты просрочены. И вредны для здоровья.
– Какой мужчина? – для порядка уточнила бортпроводница.
– Вот этот. – Пери кивнула в сторону Рыбы-Молота.
– Это не мужчина. Это негодяй и клеветник. – Взгляд змеи сфокусировался на Рыбе, не предвещая ничего хорошего, а предвещая судебные иски авиакомпании-перевозчика к гражданину Бархатову. С суммой с шестью нулями в качестве компенсации за моральный ущерб и подрыв деловой репутации.
– Я не утверждал, – тут же поджал хвост Рыба. – Я просто… высказал предположение. Такое уже случалось… Изредка.
– На рейсах нашей компании?
– Д-другой… Другой компании, не вашей. Я дико извиняюсь… И беру свои слова назад.
– Видели такого негодяя? – обратилась бортпроводница к пери с риторическим вопросом. – Трусливого, жалкого негодяя!
– Еще не приходилось.
Швырнув на столик Рыбы контейнер, бортпроводники вместе со своей тележкой покатили дальше.
– Вообще-то, это спорный тезис… Насчет негодяя. Тем более – трусливого…
– Слушай, отстань от меня, а? – жалобно попросила пери, уставившись в покрытую фольгой кюветку («с курицей», как было торжественно объявлено гестаповкой). Так и не рискнув отведать курицы, она переключилась на плавленый сырок, лежащий на листе салата, – но и сырок не внушил ей доверия. Оставался кекс «Весенний», сомнительная упаковка которого больше всего подходила под определение «просроченный продукт». Рыба тут же вспомнил историю с ночным посещением одного из крупных сетевых супермаркетов, где прямо у него на глазах бесстыжие продавцы меняли ценники с датой выпуска на фасованном курином филе. И другую историю – с палкой сырокопченой колбасы, казавшейся относительно свежей. Но только до тех пор, пока Рыба-Молот не заглянул под бумажное кольцо, – там колбаса была густо покрыта зеленой плесенью! Кроме того, он знал 133 (или 1330) способа реанимации безнадежно испорченной красной икры, растительного масла, пива живого брожения, творожной массы и кунжутной халвы.
Но кому нужны эти гастрономические истории с душком?
Пери уж точно нет. А какие тогда ей нужны?
Что-нибудь героическое в стиле Джека Лондона, Руаля Амундсена и армейских будней одной мотострелковой дивизии… э-э нет, героизм нынче – неконвертируемая валюта.
Что-нибудь конъюнктурное и высокооплачиваемое в стиле бывших менеджеров и рекламных агентов, переквалифицировавшихся в писатели! Но он никогда не был менеджером и агентом, следовательно – и карьера преуспевающего писателя ему не светит. К тому же Рыба ненавидит щетину на лице, а без многозначительно-культовой щетины путь в литературу