Жизнь ненужного человека. Максим Горький
Читать онлайн книгу.
ступай, – поужинал и ступай!
Желая позлить хозяина, Евсей начал убирать посуду со стола, нарочно не торопясь. Тогда старик визгливо крикнул:
– Иди, я тебе говорю! Дурак!
Евсей вышел, сел на сундук, дверь он притворил неплотно, – хотелось слышать, что будет говорить хозяин.
– Ты чего сидишь?
Он обернулся. Высунув голову из двери, хозяин смотрел на него.
– Ложись, спи!
Дверь плотно закрылась, Евсей разделся и лёг.
Сухие слова старика шуршали за дверью, точно осенние листья. Иногда старик сердился, вскрикивал, – это мешало и думать и спать.
Утром Раиса снова позвала его к себе и, когда он сел, спросила, улыбаясь:
– Что у вас вчера в лавке-то было?
Евсей подробно рассказывал, она смеялась, довольная и весёлая, но вдруг прищурила глаза и негромко спросила:
– Ты понимаешь – кто он?
– Нет…
– Сыщик! – шепнула она, глаза у неё пугливо расширились.
Евсей молчал. Тогда она встала, подошла к нему и, гладя его голову, заговорила задумчиво и ласково:
– Какой ты, – ничего не понимаешь. Что такое ты говорил мне? Какая другая жизнь?
Вопрос оживил его, ему очень хотелось говорить об этом. Глядя ей в лицо бездонным взглядом незрячих глаз, он начал рассказывать:
– Есть другая жизнь, – а откуда же сказки? Не только сказки…
Женщина, смеясь, растрепала ему волосы тёплыми пальцами:
– Глупенький ты…
И серьёзно, даже строго сказала:
– Схватят тебя, поведут куда хотят, и будут делать с тобой что хотят, – вот и вся жизнь!
Евсей молча кивнул головой, соглашаясь со словами Раисы. Она вздохнула, посмотрела из окна на улицу, и, когда снова обернулась к Евсею, лицо её удивило его – оно было красное, глаза стали меньше, темнее. Женщина сказала ленивым и глухим голосом:
– Если бы ты был… умнее, что ли, бойчее, я бы тебе, может быть, что-нибудь сказала. Да ты такой, что и сказать тебе нечего. А твоего хозяина – удавить надо… Вот, передай ему, что я говорю… ты ведь всё ему передаёшь…
Евсей поднялся со стула, облитый обидой, и забормотал:
– Я про вас никогда не скажу. Я вас очень люблю, и, хоть бы удавили вы его, – всё равно! Так я вас люблю…
Он вяло пошёл к двери, но руки женщины, точно тёплые, белые крылья, охватили его, повернули назад.
– Я тебя обидела? – слышал он. – Ну, прости… Если бы ты знал, какой он дьявол. Ненавижу его… ах ты…
Крепко прижав его к своей груди, она дважды поцеловала мальчика.
– Так – любишь?
– Да, – прошептал Евсей, чувствуя, что он кружится в горячем вихре неведомой радости.
Смеясь и лаская его, она сказала:
– Ах ты, – мальчуган…
Спускаясь с лестницы, он улыбался. У него кружилась голова, тело налилось сладкой истомой, он шёл тихо и осторожно, точно боялся расплескать горячую радость сердца.
– Ты что долго? – вопросительно спросил хозяин.
Евсей взглянул на него, но увидел перед собой какое-то смутное пятно без формы.
– Голова