Живущий в ночи. Дин Кунц
Читать онлайн книгу.
и службы водоснабжения, патрульные и частные автомобили. Кроме того, я старался держаться подальше от света трех высоких уличных фонарей.
В тот самый момент, когда я уже должен был выйти на открытое пространство, собеседник Стивенсона переместился, оказался на свету, и я замер как вкопанный. Облик Стивенсона в моем представлении моментально лишился всех положительных качеств, которыми я его наделял. Несмотря на свой римский профиль, он уже не заслуживал, чтобы его чеканили на монетах. Он был недостоин не только памятника, но даже того, чтобы его фото красовалось в здании полиции рядом с фотографиями мэра и президента Соединенных Штатов Америки. Присмотревшись к собеседнику шефа полиции, я увидел бритую голову, грубые черты лица, красную фланелевую рубашку. Джинсы. Тяжелые ботинки. Жемчужную сережку в ухе с такого расстояния было не рассмотреть.
Я находился между двумя большими машинами, но, остановившись, мгновенно подался назад, чтобы получше спрятаться в маслянистой тьме. Двигатель одной из машин был горячим и, остывая, тихонько потрескивал.
Голоса говоривших доносились до меня, но слов разобрать я не мог. Этому мешал и ветерок, продолжавший перешептываться с кронами деревьев.
Вдруг до моего сознания дошло, что фургон справа от меня – тот самый, с горячим мотором, – это белый «Форд», на котором лысый уехал тремя часами раньше из подземного гаража больницы. «Интересно, – подумал я, – торчат ли ключи в замке зажигания?» Желая выяснить это, я прижался лицом к стеклу кабины, но внутри ничего не было видно.
Если бы мне удалось угнать фургон, вполне возможно, что в моем распоряжении оказались бы какие-нибудь улики против лысого и его дружков. Даже в том случае, если тела моего отца здесь уже нет, экспертиза могла бы обнаружить в фургоне хотя бы следы крови убитого бродяги.
Но я понятия не имел, как заводить машину без ключей, соединяя провода.
Черт, да я ведь и машину водить не умею!
Однако даже если бы во мне вдруг чудесным образом обнаружился талант к управлению транспортными средствами, что было бы сродни гениальной способности маленького Моцарта к сочинению музыки, мне все равно не удалось бы проехать вдоль побережья тридцать два километра к югу или пятьдесят километров к северу, где заканчивалась юрисдикция нашей полиции. В свете фар несущихся навстречу автомобилей, да еще без моих драгоценных очков, лежавших разбитыми вдребезги где-то в холмах вдали отсюда.
Более того, стоит мне открыть дверь фургона, в салоне тут же загорится свет, и те двое непременно заметят это.
Они подойдут ко мне.
И убьют.
Дверь полицейского управления открылась, и из нее вышел Мануэль Рамирес.
Льюис Стивенсон и его собеседник мигом умолкли. С такого расстояния я не смог разглядеть, знакомы ли между собой Мануэль и лысый, но мне показалось, что он обращается только к своему начальнику.
Я не допускал и мысли о том, что Мануэль – добрый сын Розалины, безутешный