Подруга старшая на крик

      Вскочила, туфли сбросив,

      И побежала по камням,

      Чтоб оказать ей помощь.

      Добравшись, руку подала,

      Подняться помогая,

      Держа за плечи, повела

      На берег тот обратно.

      Достав зелёнку и бинты,

      Ей рану ту промыла.

      – Вот так. Немного потерпи, —

      Ей нежно говорила.

      – Теперь всё быстро заживёт.

      От столбняка привита, —

      Ей не мешали говорить

      Ни холод, ни обида.

      А младшая, едва дыша,

      От холода дрожала.

      Её подруга обняла

      И напоила чаем —

      Из термоса. Он тёплый был,

      Душистый, ароматный.

      И младшая произнесла:

      – Прости меня, родная —

      За эти глупости мои,

      За обвинений грубость.

      За то, что, напугав тебя,

      На камне поскользнулась…

      Тут старшая, её прервав,

      Сама заговорила:

      – Нет, это ты прости меня:

      Я больше провинилась.

      Твой светлый, искренний порыв

      Я грубо оборвала

      И в злодеянье возвела

      Невинную забаву.

      И эгоизм мой – ты права —

      Совсем меня пленил бы,

      Когда б не эта боль твоя,

      Исторгнутая криком.

      А ведь могла и быть беда.

      Но живы, слава Богу, —

      Почти разгладилась на лбу

      Морщинкою тревога.

      – Спасибо, что меня спасла:

      Я очень испугалась.

      Но дважды ты из-за меня

      Невольно искупалась.

      Меня согрела, а сама

      И чай не попила ты, —

      И протянула кружку ей

      С напитком ароматным.

      – Да, это кстати. Я совсем

      Про холод позабыла.

      И даже больше не боюсь

      Крупозной пневмонии, —

      Со смехом сделала глоток

      И с нею рядом села.

      А солнце ласково, с теплом

      На девушек глядело.

      Есть власть, что разума лишает

      И силу действиям даёт.

      Она блаженство и страданье

      Без всякой меры раздаёт.

      И мало кто ответит трезво,

      Насколько чувства глубоки:

      И ненавидим бесконечно,

      И любим часто – вопреки.

      На крутой горе догорал огонь.

      Осторожно сжал ты мою ладонь

      И сказал негромко: «Ты не для любви.

      И одна ты будешь счастлива. Живи».

      Ты ушёл в сторонку от моих свечей.

      Думаешь,