Руки Геракла. Фред Томас Саберхаген
Читать онлайн книгу.
потому воспитание мое по большей части выпадало на долю других. А полководца, который был моим приемным отцом, я видел даже реже, чем мать. Только недавно я начал по-настоящему сочувствовать этому человеку, Амфитриону, чьи душевные страдания не позволяли ему ни принять меня от всей души как сына, ни отказаться от меня как от безродного, позорящего его ублюдка.
Думаю, мое детство было довольно счастливым для смертного ребенка. Однако память моя сохранила несколько очень ранних неприятных воспоминаний. (Я не говорю о змеях, поскольку, когда они заползли в мою кроватку, я был слишком мал, чтобы запомнить это. Потом я еще кое-что расскажу о змеях.)
Мои самые ранние более-менее четкие воспоминания относятся ко времени, когда мне было года три-четыре. Одна из моих нянек, разозленная тем, что ей было запрещено даже чуть-чуть шлепнуть меня, заперла меня в чулане за какую-то детскую провинность. Сидеть в темноте было не то чтобы страшно, но ужасно скучно, потому я решительно, но не особенно сильно толкнул дверь обеими руками, от чего она слетела с петель и пролетела через всю комнату. Я и сейчас помню испуганные глаза запершей меня женщины и то, что все это я воспринял как забавную игру и, к ее удивлению, рассмеялся.
Заточение в темноте было для меня лишь минутным неудобством, и, может быть, я и все это дело воспринял бы как игру, если бы не полный ужаса взгляд няньки, когда она услышала громкий треск дерева и увидела, как я выхожу – еще хуже, она увидела лицо моей матери, когда та прибежала на шум, увидела разгром и поняла, что произошло. То, что взрослые были скорее перепуганы, чем рассержены, озадачило и очень встревожило меня.
Почти то же самое случилось несколько лет спустя, когда Амфитрион отлупил меня в наказание за какой-то проступок. Наверное, он был немного пьян тогда.
До тех пор, как вы понимаете, никто не рассказывал мне о моем происхождении. Думаю, я начал серьезно сомневаться в том, что мой настоящий отец Амфитрион, лишь на пороге отрочества. Когда сомнения зародились в моей душе, это не очень обеспокоило меня. Этот человек редко проявлял в отношении меня хоть какую-то приязнь. Его родительские чувства, казалось, были направлены на одного Ификла, которому он устроил выгодную женитьбу, когда тому было всего шестнадцать, а мне – два или три года. Мы с братом никогда открыто не соперничали друг с другом. У нас была слишком большая разница в возрасте, пока я был ребенком, а потом я слишком редко бывал дома. К тому же Ификл знал, что он унаследует все имение отца.
Амфитрион не был по натуре особенно жесток – я помню, что он лишь один раз выдрал меня, причем за дело. Я попробовал на прочность одну весьма дорогую для него вещь – стальной кинжал, подарок царя. Клинок сломался.
В детстве меня считали мужественным ребенком, поскольку я не понимал, что такое настоящая боль, а мои необычные способности, к счастью, хранили меня от такого опыта.
Проявлялись они постепенно и поначалу служили лишь для защиты – я ни разу не кусал мать или кормилицу за сосок, никогда не ломал взрослому пальца, зажав