Святитель Григорий Богослов. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
Господа и Христа Его (Ин. 18:36; Откр. 11:15; ср. Ин. 8:23; 14:27; 16:20; 1 Ин. 3:13; 4:4–5; 5:4–5), Апостол любви в конце концов так ясно учит: Не любите мира, пи того, что в мире… Ибо все, что в мире, похоть плоти, похоть очей и гордость житейская… (1 Ин. 2:15–16)[224].
Касаясь учения о человеке, мы также найдем немало сходных черт, и прежде всего у двух Богословов – отцов Церкви. Как Григория, так и Симеона одинаково поражает дивное сочетание в человеке духа и плоти, ума с прахом плотским, сочетание земли, персти с Царским образом или с образом Божиим[225]. Будучи, с одной стороны, червем, тенью и прахом[226], узником плоти, однодневной тварью, немощнейшим существом[227], человек, однако, силой благодати Духа Святого, чрез сочетание со Христом (о чем особенно подробно говорит преп. Симеон)[228]являясь обоженым, христоносным и богоносным, земным ангелом и небесным человеком, делается чадом, сыном и другом Божиим, братом и сонаследником Христу, малым светом и богом по благодати, имеющим ликовствовать окрест великого Света и соцарствовать с Богом[229]. Встречая и у Богослова-Апостола противоположение духа и плоти, рожденных от плоти и от Духа (Ин. 3:6; 6:63), мы находим у него особенно развитое учение о единении верующих с Богом и со Христом[230] и изображение благодатно возрожденного и прославленного состояния рожденных от Бога чад Божиих[231]. Проникновенным усвоением и развитием именно этих сторон учения Апостола любви особенно близким к нему является Симеон Новый Богослов.
Кроме этих основных черт, мы находим у «трех Богословов» и другие, более частные черты сходства. Если в 10-й главе Евангелия от Иоанна нарисован прекрасный образ доброго пастыря, знающего своих овец и полагающего за них душу свою (Ин. 10:1-14), то и Григорий Богослов, и в особенности преп. Симеон также прекрасно изображают нам идеал пастыря, высоту и ответственность пастырского служения[232]. О тесной связи богословской системы Симеона с богословием сына громова (Мк. 3:17) говорит еще их одинаково настойчивое учение о любви как о важнейшей для христианина заповеди, являющейся необходимым условием жизни в Боге[233], неоднократно восхваляемой Симеоном в качестве главы добродетелей, госпожи и царицы их[234]. О той же связи Нового Богослова с новозаветным Тайнозрителем свидетельствует частое цитирование первым последнего и постоянное заимствование им своих излюбленных идей у Иоанна Богослова[235]. Что касается до отношения Григория Богослова к возлюбленному Апостолу, то здесь еще раз следует указать на то, что как у евангелиста Иоанна ключом богословия является учение о воплощении Бога Слова[236], так и у Григория Назианзина его мысль в особенности обращена была к Предвечному Слову[237]. А близость между Григорием Богословом и преп. Симеоном, кроме всего вышесказанного, видна из того еще, что Новый Богослов с особенной любовью и чаще всех других отцов цитирует великого каппадокийца[238]. О ней говорит и то обстоятельство, что оба святых отца, как поэтически
Учению Иоанна Богослова о троякой похоти отвечает параллельное же учение Симеона Нового Богослова о трех основных страстях, которые он называет «узами мира». «Всякий человек, рождающийся в мир сей, – говорит преп. Симеон, – трем бывает раб страстям: сребролюбию, славолюбию и сластолюбию» (
См.:
См.: Divinorum amorum…, cap. 21, 29. Col. 554В, 571C-573BC.
См.:
Когда души наши, по словам преп. Симеона, бывают девственны и чисты, тогда Бог Слово Отчее входит в нас, как в утробу Приснодевы (
См.:
Ин. 6:56; 14:20, 23; 15:1–6, 17, 11, 21; 1 Ин. 2:5–6; 3:6, 24; 4:12; Откр. 3:20; 7:15; 19:7 и др.
Ин. 1:12–14; 10:34–35; 15:14; 1 Ин. 3:1–2, 9, 14; 5:18; Откр. 1:6; 3:5, 21; 22:5.
См.:
Ин. 13:34; 15:12, 17; 1 Ин. 3:11, 16, 18, 23; 4:7, И, 19–21; 2 Ин. 1:5.
См.:
См. особенно:
См.: Богословская энциклопедия. Т. VI. Столб. 821.
См.:
В двух выпусках «Слов» преп. Симеона мы насчитали восемь случаев, когда Новый Богослов ссылается на Григория Богослова, например: Вып. 1. С. 55, 389,429–430; Вып. 2. С. 27, 53 и др., тогда как Василия Великого и Иоанна Златоуста Симеон цитирует только по два раза, всех же почти других упоминаемых им отцов – только по разу.