Резиновая лодка (сборник). Игорь Михайлов
Читать онлайн книгу.
собраннее, оторвал у дубликатов кожаные ярлычки и спокойно терял ключи не чаще одного раза в год. Поэтому ясно, что шваброй управляли умелые руки. Всевидящий Серж уперся лохматой щеткой в защелку, надавил на нее, замок щелкнул.
Гарик с противоположной стороны двери как чуткий вождь Чун-Чу-Чуна прислушивался к непонятным шорохам. Он сожалел, что не захватил с собой оружие устрашения бизонов – водопроводный ключ для устранения прорывов газа на прогнивших трубопроводах. Острый кулачок каратиста невозможно забыть, он всегда находился при хозяине, рефлекторно сжимался в минуту опасности и представлял смертельную угрозу, как капля никотина для лошади или липучка для мух.
Гарик не побежал за полицией, он чувствовал сиюминутную необходимость помощи. Его чуткие индейские уши уловили щелчок замка. Гарик рванул дверь на себя. В тот же миг что-то лохматое ударило по глазам, но тридцать вторым выпадом ЦЗУЙ ЦЮАНЬ – пьяный кулак, Гарик прорвал бездну, оттеснил лохматого внутрь коридора и не дал ему прорваться к лифту, но упругое сопротивление остановило Гарика. Он резко перегруппировался и применил тактику ХОУЦЮАНЬ – кулак обезьяны. На десятой позиции движением ГОУ-ШУ – рука крюк, каратист зацепил тесемку и вытащил трубку с ниппелем.
Через отверстие в корпусе лодки в лицо Гарика ударила струя воздуха с тальком. Лохматое препятствие исчезло, но голову обволокло облаком аэрозоля. Упругий соперник применил неизвестное оружие. Враг явно хотел умереть, но Гарик решил спасти две жизни. Он схватил противника в охапку и попытался вместе с ним выскочить через закрытую дверь, но в серо-пыльном ослеплении газовой атаки не угадал направление выхода и стукнулся головой в зеркало. Как оса, потерявшая перспективу, Гарик бился головой о собственное изображение, но не сумел открыть мифическую дверь. После двенадцатого удара, он с удовлетворением почувствовал привкус победы. Под его руками-клешнями существо осело и испустило дух. Гарик тоже замер. В эту минуту он чувствовал презрение к боли.
Боб, как одинокий узник в темнице, замер, в оцепенении слушал треск и крики, способные спугнуть стадо слонов с натоптанной тропы. Шум напоминал Бобу далекое детство, когда он стоял у клетки с обезьянками. Шаловливые мартышки щипали друг друга, визжали, бросали объедками в зрителей, которые с удовольствием отвечали взаимностью. Сейчас Боб чувствовал себя одним из участников подобной баталии, которого для собственной безопасности посадили взаперти. Он тихо радовался, что его ограждают не прутья, а сплошной фанерный щит, через который не мог пролететь спелый помидор и испачкать пижаму.
Мысли людей меняются с обстоятельствами – теперь Боб не хотел выходить из своего убежища и ждал, когда извне попросят об этом. Сквозь наблюдательную щель назойливо проникала пыль и раздражала слизистую оболочку. Боб не выдержал химической обработки, чихнул и с глухим ударом открыл головой шкаф. Свобода наступила так же неожиданно, как пришло заточение. Боб не решался воспользоваться ею и сквозь открытую створку