Как часто на вершине льдистой,

      Один меж небом и землей,

      Под кровом радуги огнистой

      Сидел я мрачный и немой,

      И белогривые метели,

      Как львы, у ног моих ревели;

      Как часто, подымая прах,

      В борьбе с могучим ураганом,

      Одетый молньей и туманом,

      Я шумно мчался в облаках,

      Чтобы в толпе стихий мятежной

      Сердечный ропот заглушить,

      Спастись от думы неизбежной

      И незабвенное забыть!

      Что повесть тягостных лишений,

      Трудов и бед толпы людской,

      Грядущих, прошлых поколений,

      Перед минутою одной

      Моих непризнанных мучений?

      Что люди? Что их жизнь и труд?

      Они прошли, они пройдут —

      Надежда есть, ждет правый суд:

      Простить он может, хоть осудит!

      Моя ж печаль бессменно тут,

      И ей конца, как мне, не будет;

      И не вздремнуть в могиле ей!

      Она то ластится, как змей,

      То жжет и плещет, будто пламень,

      То давит мысль мою, как камень,

      Мечтаний прежних и страстей

      Несокрушимый мавзолей!