Ласкай неопытный порок,

      В твоих объятиях усталый;

      Но гордый замысел забудь:

      Не привлечешь питомца музы

      Ты на предательскую грудь!

      Неси другим наемны узы,

      Своей любви постыдный торг,

      Корысти хладные лобзанья,

      И принужденные желанья,

      И златом купленный восторг!

      К Чаадаеву

      Любви, надежды, тихой славы

      Недолго нежил нас обман,

      Исчезли юные забавы,

      Как сон, как утренний туман;

      Но в нас горит еще желанье,

      Под гнетом власти роковой

      Нетерпеливою душой

      Отчизны внемлем призыванье.

      Мы ждем с томленьем упованья

      Минуты вольности святой,

      Как ждет любовник молодой

      Минуту верного свиданья.

      Пока свободою горим,

      Пока сердца для чести живы,

      Мой друг, отчизне посвятим

      Души прекрасные порывы!

      Товарищ, верь: взойдет она,

      Звезда пленительного счастья,

      Россия вспрянет ото сна,

      И на обломках самовластья

      Напишут наши имена!

      1819

      Орлову

      О ты, который сочетал

      С душою пылкой, откровенной

      (Хотя и русский генерал)

      Любезность, разум просвещенный;

      О ты, который, с каждым днем

      Вставая на военну муку,

      Усталым усачам верхом

      Преподаешь царей науку,

      Но не бесславишь сгоряча

      Свою воинственную руку

      Презренной палкой палача, —

      Орлов, ты прав: я забываю

      Свои гусарские мечты

      И с Соломоном восклицаю:

      Мундир и сабля – суеты!

      На генерала Киселева

      Не положу своих надежд,

      Он очень мил, о том ни слова,

      Он враг коварства и невежд;

      За шумным, медленным обедом

      Я рад сидеть его соседом,

      До ночи слушать рад его;

      Но он придворный: обещанья

      Ему не стоят ничего.

      Смирив немирные желанья,

      Без долимана, без усов,

      Сокроюсь с тайною свободой,

      С цевницей, негой и природой

      Под сенью дедовских лесов;

      Над озером, в спокойной хате,

      Или в траве густых лугов,

      Или холма на злачном скате

      В бухарской шапке и в халате,

      Я