Твое имя. Анна Сергеевна Платунова
Читать онлайн книгу.
всегда действовал быстро. Мара не сомневалась: тех нескольких секунд, что гомункулы идут к ней, ему вполне достаточно, чтобы вытащить из мешка склянку с фосфоресцирующей жидкостью и разбить ее. Она забыла о том, что Бьярн не спал уже двое суток. «Говорила же тебе!» – с горечью подумала Мара, глядя, как Бьярн неуклюже выронил мешок, снимая его с плеча. Эта крошечная заминка дорого ей обошлась…
Когда она крикнула, гомункулы, теперь ясно понимая, где искать добычу, ринулись вперед. Десятки маленьких скользких тел облепили Мару со всех сторон. Карабкались по ногам, цепляясь за брюки, грызли сапоги. Она стряхивала их с себя, как крыс.
– Умри! Умри!
Вспышка за вспышкой озаряли чердачное пространство: одна за другой твари валились замертво, но их было так много, что освободившееся место тут же занимали другие. И вот Мара закричала от острой боли: самый крупный из гомункулов все же сумел вскарабкаться по ноге и вонзил зубы в бедро. И следом за этим несколько укусов тварей поменьше пронзили ее, словно молнии.
Это продолжалось совсем недолго – всего несколько ударов сердца. А ей чудилось – вечность. Бьярн наклонился за мешком, выхватил банку и швырнул об стену. Последовала ослепительно яркая вспышка, а следом за этим пространство словно застыло. Визгливые вопли гомункулов мгновенно стихли, и твари, словно перезревшие плоды с дерева, попадали с Мары на пол. Мара и сама едва не упала: ноги отказывались держать. Кровь заливала брюки, раны вызывали нестерпимую боль. Голова туманилась. Нет, нельзя терять сознание. Тогда не выбраться…
Бьярн подхватил ее на руки и бросился вниз по лестнице. Гомункулы не поднимутся до рассвета, а с восходом солнца станут неопасны.
Тщедушные тельца лежали по всему дому – вполне достаточно в качестве доказательства, чтобы получить деньги. Пусть Горг теперь сам разбирается со своим наследством. Вот только какая-то неясная мысль не давала Маре покоя, плескалась на самом дне, под слоем боли, страха и смятения.
Бьярн бегом нес ее по темным пустым улицам. В номере остались лечебные настои, укладка с инструментами – надо только добраться.
– Потерпи, птаха, – разговаривал он с ней, как с маленькой. – Смотри, мы уже прошли переулок. До «Трех топоров» рукой подать. Сейчас, девочка, сейчас…
Постоялый двор встретил их музыкой, льющейся из обеденного зала, – кто-то играл на лютне, – шумом голосов и запахом пищи. Бьярн шагнул на крыльцо, но Мара, очнувшись, вдруг схватила его руку:
– Увидят… Не хочу, чтобы меня видели такой… Давай через черный ход…
Бьярн только головой покачал, но свернул в сторону, чтобы обойти здание и зайти с черного хода. Мара и сама на себя удивлялась: о чем она думает! Но почему-то так не хотелось видеть сочувствующие взгляды, а еще хуже – саркастические, в которых ясно читалось бы: «А мы что говорили? Баба – она и есть баба. Какую работу можно ей поручить?»
Служанка, задремавшая у кровати Эрла, при виде их вскочила на ноги и застыла в ужасе, словно в комнату вломились чудовища.
– Э-э…