Император Николай I и его эпоха. Донкихот самодержавия. Сергей Кисин
Читать онлайн книгу.
оброка.
Общее количество чиновничества составляло 15–16 тысяч человек (из них около 4 тысяч с I по VIII классы, гарантировавшие потомственное дворянство), 215 тысяч – духовенство. В армии числилось порядка 500 генералов и 14–15 тысяч офицеров. Из 100 жителей лишь 6 жили в городах.
Почти вдвое увеличилась армия, количество кораблей российского флота выросло с 20 до 67 линейных кораблей, не считая других судов. Армией и флотом было одержано 78 блестящих побед, упрочивших международный авторитет России. По мнению одного из современников, «слова „Россия“ и „русские“ произносились с большим уважением прежде всего императрицей, всю жизнь стремившейся доказать исключительность народа, которым она руководила волею судьбы». По меткому замечанию князя Петра Вяземского, «как странна наша участь. Русский (Петр I. – Авт.) силился сделать из нас немцев; немка хотела переделать нас в русских».
Настоящих «русских» в пику пруссофильски настроенному сыну Павлу она хотела сделать из своих внуков, властно отобрав у него старших сыновей Александра и Константина и воспитывая по собственному разумению. В первом она вообще видела продолжателя своих дел, второго после предполагаемого взятия Стамбула мечтала поставить во главе возрожденной Византийской империи (одно имя парня чего стоило). Сына она ни в грош не ставила. Павел это понимал и не смел перечить, затворившись в своем Гатчинском дворце.
Последние месяцы жизни Екатерина занималась устройством брака 13-летней великой княжны Александры Павловны и 17-летнего короля Швеции Густава IV Адольфа. Регент, его дядя Карл Зюдерманландский, настаивал на женитьбе на принцессе Луизе-Шарлотте Мекленбург-Шверинской, но в Европе Екатерина решала, кому идти под венец. Этим браком она навсегда избавляла столицу от проблем со Швецией. Русские пушки были более веским аргументом, чем чары прелестной Луизы, и обручение с немкой расстроилось.
В августе дядя с племянником инкогнито прибыли в Петербург «смотреть товар». Их принимал по высшему разряду весь высший столичный свет, закатывая пиры и балы. Однако те в первую очередь смотрины начали с самой императрицы, состояние здоровья которой стало решающим фактором в срыве альянса. На этот случай у скандинавов уже была запланирована «домашняя заготовка». В день помолвки 10 сентября король неожиданно «вспомнил», что княжна православная, и категорически отказался жениться на еретичке, потребовав смены веры. В России же всегда все было наоборот: веру меняли те, кто входит в императорскую семью. В Стокгольме это прекрасно знали.
Такой реприманд от сопливого величества сильно ударил по нервам императрицы, всегда до этого утверждавшей, что «всякий русский в глубине души не любит ни одного иностранца». Незадолго до этого она узрела на небе комету, заметив генерал-губернатору Петербурга Николаю Архарову: «Вот вестница скорой смерти моей». Расстройство помолвки кометой прошлось по состоянию здоровья Екатерины, пережившей первый апоплексический удар (инсульт).
Едва отойдя от