– А как же ваши моряки? – удивился Ларин, который был уверен, что операция спасения задержит их на какое-то время.

      Спросил он по-гречески. Решил подтянуть свои знания, раз уж выдалась такая возможность.

      – Прежде всего я должен доставить на другой берег тебя, – заявил ему низкорослый бородатый грек, не изменивший своего приказа плыть дальше даже после слов Ларина, – если наши солдаты утонули, то их забрал Посейдон. А раз так захотел Посейдон, не мне ему перечить. Мы в море, где всем владеют морские боги.

      – Ну раз так, – развел руками Ларин, поняв основной смысл, – тогда плыви, куда должен. Хотя у нас во флоте своих всегда спасают.

      – Приказ Плексиппа, – отрезал капитан и добавил нехотя, – мы не можем останавливаться. Здесь рядом чужие острова. Нас могут захватить солдаты Эпира.

      «Значит, все-таки Плексипп, – подумал Ларин, – а Посейдон тут так, для отмазки». Но не стал спорить. Хотя, когда из темноты вновь донесся человеческий крик, Леха вздрогнул. Там тонули оставленные на произвол стихии люди без всякой надежды на спасение. Кто-то, может, и выплывет, схватившись за обломок палубы. Но таких счастливчиков будет немного. Никаких спасательных жилетов и резиновых лодок у этих несчастных моряков не было.

      – Жуткая смерть, – проговорил он, крепче схватившись за носовое ограждение.

      – Да уж, хуже не придумаешь, – поддержал своего начальника Токсар, которого Леха взял с собой в это плавание, как и еще дюжину скифов-пехотинцев из сотни Уркуна вместе с самим сотником, – говорят, греки больше всего боятся умереть далеко от дома, чтобы никто не смог похоронить их тело в родной земле. А утонуть в море и остаться без могилы – это вообще самая страшная смерть.