Конспекты на дорогах к пьедесталу. Книга 3. Часть 2. Учёба спорту не помеха. Елена Поддубская
Читать онлайн книгу.
большинство колхозников, их дети и их внуки. Хотя были в совхозе и другие немцы, тот же агроном Эрхард по отцовской линии был им, но этот был свой, выросший при Советской власти, а не перебежчик.
– Неправильно всё это как-то получается, – ответил Рудольф Александрович, отказываясь возвращаться в Малаховку и намереваясь дежурить в больнице всю ночь. Эрхард, не зная, что ему делать дальше, стал прощаться.
– Брось, Сильвестр, – обратился Лысков как-то совсем по-простому, словно раньше они с агрономом уже так общались, – куда тебе в ночь в такую даль колесить? Давай завезём Наталью Сергеевну домой и поедем ночевать ко мне. Я живу один, ты никого не стеснишь.
Преподаватель по анатомии посмотрел на начальницу. Она радостно кивнула ему и только сейчас вспомнила, что за всеми этими заботами о немке напрочь забыла и про совещание с ректором, и про то, чтобы предупредить подругу, гостившую у неё, чтобы рано не ждала.
Лысков ехал по Жуковскому через переулки и дворы. Так мог вести машину только тот, кто уже был на нужном месте. «А возможно даже и не раз, – с досадой подумал агроном, остановившись следом за машиной Павла Константиновича не у нужного подъезда, перекрытого работами, а раньше. Когда Эрхард был тут три недели назад, подъезд к крыльцу был. Значит преподаватель института был тут уже после него. – Всё понятно, – скептически усмехнулся он снова, когда Горобова вышла из машины Лыскова и пошла к подъезду, махнув ему издалека: – кто я и кто он. Моложе, преподаватель вуза, а не какой-то там совхозный агроном. Но, главное, – он тут, на месте. Со всеми вытекающими из этого последствиями…» – думал Сильвестр Герасимович, ругая себя за то, что мог бы и раньше догадаться, почему Горобову в больницу привёз именно Лысков. Теперь агроному очень захотелось уехать домой, сославшись на что-то срочное.
5
По коридору третьего этажа основного учебного здания МОГИФКа неторопливо шёл Гена Савченко и жевал печенье «курабье». Волейболист купил его на развес в магазине напротив институтских ворот. Там же поругался с продавщицей Марковной, которая не хотела складывать двести граммов в прозрачный целлофановый пакет и предлагала взять печенье в бумаге. То, что бумага могла пропитаться маслом песочного теста или испачкаться вареньем, начинявшим глазки печенья, мнение Марковны не поменяло. Пришлось ругаться с ней, обозвав прилюдно противной золотозубой ведьмой. Зная, что Гена не уйдёт, пока не вытребует своё, продавщица всё же сложила «курабье» в пакет, предупредила, чтобы в следующий раз парень приходил со своей тарой и тут же послала его подальше проверенным словом.
– Каждый день приходится терпеть такую заразу, – пожаловалась Марковна стоящим в очереди пенсионерам – местным, немногочисленным и гораздо более терпеливым, чем физкультурник. – Навезут сюда со всех волостей, они тут корчат потом из себя господ Земли. Тьфу! – женщина плюнула в ту сторону,