Мои кошки. Легенда о северной боевой кошке. Алексей Алексеевич Ратушный
Читать онлайн книгу.
гладил его полосатую спинку руками
А розовый носик! Надёжный и точный приборчик!
Но кончилось лето! Я в город уехал учиться…
И больше уже никогда я его не увидел
Куда он исчез? И кого я так сильно обидел?
Зачем ты, Господь, посодействовал нам разлучиться?
3
А вот в Краснодаре мне так и не встретились кошки
Хотя у врача, где в апреле я снял уголочек
Одна обитала… Мы виделись только разочек
Не помню ни цвета, ни глаз… Силуэт на окошке.
И снова – Свердловск. У меня появилась собака.
Боксёр энергичный. Да бегать был неприспособлен.
На кошечек с детства хозяином прежним озлоблен,
Он был эгоист – всех котов отрицая однако.
Три года морфлота. В столовой там крысы резвились.
Я видел не раз их в окно, когда был в карауле.
В котлах и клещах мы, подобно подлодкам, тонули.
Да! Крыс было море! А кошечки не появились!
4
Вернулся до дому и сразу же двинул на Север.
Сначала у тёщи, а вскоре в одной комнатёнке.
В ней Вова и Света росли. И однажды котёнка
Сиамского мы приютили. Даётся по вере.
Прошло две недели. Котёночек наш разродился!
И сразу большое семейство у нас появилось.
Три рыжих котёнка! Откуда? Скажите на милость!
Но может в детали ненужные я углубился?
Я двинул в Фоминский, за мною поехала кошка.
А там уже жил одиноко сиамский котяра.
Я свёл их однажды в надежде, что будет подарок.
Их пять появилось на свет. Все – сиамские крошки.
Сиамцы рождаются белыми. Позже темнеют.
И хвостик, и лапки, и кончики острые ушек.
Они восхищали детей, и меня, и старушек…
Доныне сиамцы в Фоминском свой угол имеют.
А кошка погибла зимою и страшно, и глупо.
Застряла в поленнице мною напиленной летом.
Замёрзла бедняжка… Но может быть хватит об этом
О грустном… О том, как они превращаются в трупы…
5
С одним из сиамских котят был забавнейший случай.
В картонной коробке для фруктов они находились.
Отверстия круглые сбоку в коробках сверлились,
Чтоб фрукты дышали, чтоб дольше хранились и лучше.
Один туда голову сунул, а вынуть не может!
Картон ведь для нежного тельца почти тот же ножик!
Себе распилил он картоном на шее всю кожу!
Орёт! А все вены наружу! Погибнет? О, Боже!
Иголку и нитку хватаю, и, вынув бедняжку,
Сшиваю края, что порвались и синтомицином
Ему посыпаю тот шов. Это вместо вакцины!
И всё заживает! Такой вырастает милашка!
Откормленный пухленький пышный сиамский бродяга!
Сказать – не поверят, что сам себе шею порезал!
Так важно гуляет, так к кошечкам ластится резво!
Мою операцию он перенёс, бедолага!
Вот так и приходят