После совещания опергруппа вновь отправилась на свою фиктивную квартиру. Кроме основной цели – собрать личные вещи – были ещё две побочные, как бы смыкавшиеся между собой: ящик красного вина, оставшийся после лечения Кондакова, и проводы Цимбаларя, первым отбывавшего в неведомую Чарусу.

      По пути Людочка поинтересовалась:

      – Как вам нравится предстоящее задание?

      – Не очень, – ответил Цимбаларь, сосредоточенно крутивший баранку. – Это не тема для особого отдела. Уж я-то русскую глубинку знаю. Сначала нажрутся с тоски, а потом всем миром глюки ловят. Само собой, кого-то между делом и прирежут. Что касается низкой раскрываемости, то в условиях кумовства и круговой поруки доказать умысел чрезвычайно трудно. Все убийцу знают, но помалкивают в тряпочку. То же самое, наверное, происходит и у индейцев.

      – Но ведь индейцы спиртное не пьют, – напомнила Людочка.

      – Если спиртное не пьют, значит, нюхают пыльцу кактусов или глотают какие-нибудь местные поганки, – стоял на своём Цимбаларь. – Свинья грязь найдёт. Верно, Ваня?

      – Угу, – буркнул лилипут. – Для меня эта командировка вообще полный облом. До самого лета придётся трезвость блюсти. Вряд ли деревенской публике понравится, если восьмилетний сын училки будет дышать на них перегаром.

      – А вот я село люблю! – заявил Кондаков. – Особенно зимой. Отдохну вволю, попарюсь в баньке, на охоту схожу… Не думаю, что у нас там возникнут какие-нибудь сложности. Выявим парочку зачинщиков, и вся таинственность сразу испарится.

      – Почему же их прежний участковый не выявил? – поинтересовался Цимбаларь.

      – Он был один, а нас целая компания. Сообща, извиняюсь за выражение, и чёрта можно вздрючить… Вот только эта экспресс-лаборатория меня смущает. Как я в ней разберусь, если до сих пор компьютер не могу постигнуть?

      – Не берите в голову, Пётр Фомич. Я вам помогу, – пообещала Людочка. – Это ведь полевая модель, доступная даже лицам, не имеющим специального образования. Простая, как автомат Калашникова.

      – Ну, тогда я спокоен, – Кондаков через спинку кресла пожал Людочке руку.

      – Экспресс-лаборатория вас смущает, а фельдшерской практики вы, значит, не боитесь? – лукаво улыбнулась девушка.

      – Ничуть! Это ведь, слава богу, не хирургия. В человеческие потроха лезть не надо. А по линии терапии я полезный совет завсегда дам, особенно деревенской бабке. Врачи и фельдшеры моего профиля должны лечить в основном добрым словом… Ты-то сама как учительствовать собираешься?

      – Согласно методическим пособиям, – ответила Людочка. – Кстати сказать, в юном возрасте я мечтала стать педагогом. Больше всего почему-то меня привлекали гуманитарные науки. История, география, литература…

      – Учительница младших классов должна