В восемь тридцать утра Ашраф, как обычно, открыл ателье, снял замок с раздвижной металлической сетки, но не зафиксировал ее створки. Деревянная дверь в мастерскую осталась приоткрытой. Улица и сегодня пустовала.

      Часов в десять сын угольщика крикнул через сетку: «Отец спрашивает, не надо ли вам чего-нибудь на рынке, если тот, конечно, работает. А вам лучше не ходить, говорит он».

      – Да благословит тебя бог, сынок, – поблагодарила юношу Мумтаз. – Если можно, немного молока для детей. И что-нибудь из овощей – несколько картошек и луковиц, все, что увидишь.

      Через четверть часа юноша вернулся с пустыми руками: на рынке никто не торговал. Позже угольщик прислал кувшин молока от своей коровы. Из оставшейся муки и чечевицы Мумтаз приготовила еду. Задолго до наступления темноты Ашраф повесил замок на сетку и закрыл на засов двери.

      За ужином младшая дочка попросила, чтобы отец кормил их как вчера.

      – Ага, значит, игра понравилась? – улыбнулся Ашраф.

      После ужина Ишвар и Нараян поднялись, чтобы идти к себе вниз, а семье дать время приготовиться ко сну.

      – Постойте, – задержал их Ашраф. – Еще рано. Без клиентов время еле движется.

      – Завтра должно быть лучше, – предположил Ишвар. – Говорят, ситуацию возьмут под контроль солдаты.

      – Иншалла, – сказал Ашраф, глядя на младшую дочь, игравшую с тряпичной куклой, сшитой им из разных клочков. Старшая читала учебник. Две других возились с обрезками, изображая портних. Ашраф привлек внимание Ишвара и Нараяна к их забавной игре.

      – Похоже на то, что делали вы, когда впервые сюда попали, – сказал он. – Любили размахивать сантиметром, хлопать им. – Все рассмеялись при этом воспоминании, но быстро замолчали.

      Тишину нарушил громкий стук. Ашраф вскочил с места, но Ишвар его остановил:

      – Пойду посмотрю.

      Из верхнего лестничного окна он увидел группу из двадцати-тридцати человек, стоявших на тротуаре. Они увидели юношу и заорали: «Открой дверь! Мы хотим с тобой поговорить!»

      – Сейчас! Одну минуту! – крикнул Ишвар в ответ. – Послушайте, – зашептал он, – как можно тише, перебирайтесь к соседям через проход наверху. Мы с Нараяном спустимся в мастерскую.

      – О, Аллах! – заголосила Мумтаз. – Надо было вовремя уходить! Ты был прав, муж мой, а я ругала тебя, называла безумцем. Это я безумная…

      – Замолчи и быстро