Люди сороковых годов. Алексей Писемский
Читать онлайн книгу.
ну, и там подмажьте, где нужно будет! – заключила она, вероятно воображая, что говорит самую обыкновенную вещь.
Но у Ардальона Васильевича пот даже выступил на лбу. Он, наконец, начал во всем этом видеть некоторое надругательство над собою. «Еще и деньги плати за нее!» – подумал он и, отойдя от гостьи, молча сел на отдаленное кресло. Маремьяна Архиповна тоже молчала; она видела, что муж ее чем-то недоволен, но чем именно – понять хорошенько не могла.
Александра Григорьевна между тем как бы что-то такое соображала.
– На свете так мало людей, – начала она, прищуривая глаза, – которые бы что-нибудь для кого сделали, что право, если самой кому хоть чем-нибудь приведется услужить, так так этому радуешься, что и сказать того нельзя…
– Вам уж это свыше от природы дано! – проговорил как бы нехотя Ардальон Васильевич.
– А по-моему так это от бога, по его внушениям! – подхватила, с гораздо большим одушевлением, Маремьяна Архиповна.
– Вот это так, вернее, – согласилась с нею Александра Григорьевна. – «Ничто бо от вас есть, а все от меня!» – сочинила она сама текст.
Разговаривать далее, видимо, было не об чем ни гостье, ни хозяевам. Маремьяна Архиповна, впрочем, отнеслась было снова к Александре Григорьевне с предложением, что не прикажет ли она чего-нибудь закусить?
– Ах, нет, подите! Бог с вами! – почти с, ужасом воскликнула та. – Я сыта по горло, да нам пора и ехать. Вставай, Сережа! – обратилась она к сыну.
Тот встал. Александра Григорьевна любезно расцеловалась с хозяйкой; дала поцеловать свою руку Ардальону Васильичу и старшему его сыну и – пошла. Захаревские, с почтительно наклоненными головами, проводили ее до экипажа, и когда возвратились в комнаты, то весь их наружный вид совершенно изменился: у Маремьяны Архиповны пропала вся ее суетливость и она тяжело опустилась на тот диван, на котором сидела Александра Григорьевна, а Ардальон Васильевич просто сделался гневен до ярости.
– Какова бестия, – а? Какова каналья? – обратился он прямо к жене. – Обещала, что напишет и к графу, и к принцу самому, а дала две цидулишки к какому-то учителю и какому-то еще секретаришке!
– Да ты бы у ней и просил писем к графу и к принцу, как обещала!
– Для чего, на кой черт? Неужели ты думаешь, что если бы она смела написать, так не написала бы? К самому царю бы накатала, чтобы только говорили, что вот к кому она пишет; а то видно с ее письмом не только что до графа, и до дворника его не дойдешь!.. Ведь как надула-то, главное: из-за этого дела я пять тысяч казенной недоимки с нее не взыскивал, два строгих выговора получил за то; дадут еще третий, и под суд!
– Теперь, по крайности, надо взыскать!
– Да, поди, взыщи; нет уж, матушка, приучил теперь; поди-ка: понажми только посильнее, прямо поскачет к губернатору с жалобой, что у нас такой и сякой исправник: как же ведь – генерал-адъютантша, везде доступ и голос имеет!
– Сделаешь как-нибудь и без ее писем, – проговорила как бы в утешение мужа Маремьяна Архиповна.
– Сделаю,