Внеклассная алхимия. Александр Силаев
Читать онлайн книгу.
европейская, а политэкономика тут бразильская. И вся жизнь стоит на этом зазоре. Еще цари завезли сюда европейского класса образование, но социальность тут, мягко выражаясь, не европейская. В итоге образование готовит людей, которые на хрен не нужны по типу своей деятельности в социальности. Людей гуманитарного мышления, например. Социализм мурыжил их социально, толкая в агитпроп, капитализм мурыжит экономически, толкая в маркетинг и медиа. В итоге они получают деньги не за то, что считают в себе наиболее ценным. Потенциал и реализация расстаются. Умение атрофируется. Самоидентификация начинает идти не по типу деятельности, а по образовательному цензу. Маркером типа становится не его культурная субъектность, но его культурная объектность, начитанность, погруженность, искушенность. По анекдоту: Бебеля отличить от Ба-беля и Сару Бернар от сенбернара. Россия – самая читающая в мире.
Еще раз: интеллектуал – тип деятельности, интеллигент – пассивно-культурный ценз. Можно быть интеллектуалом и не быть интеллигентом, можно наоборот, можно быть в пересечении множеств.
Интеллигент должен знать широко, по всему культурному фронту, это редкий тип, помнящий школьную программу более чем по одному предмету… Интеллектуал должен знать глубоко, и пусть он разбирается лишь в том, чем он занимается.
В интеллигентном кругу принято обсуждать «культурологию», то есть артефакты, события и обычаи из ряда искусственных сложностей – «театральную постановку», «новый роман», «сорта вина», «обычаи ацтеков»… В интеллектуальном – скорее «онтологию» и «методологию»: как устроена та или иная большая системность? как чего-то делать, чтобы делалось? когда начнем? Поскольку тяжко все время говорить о работе, говорят об… онтологии, в которой работают. Тем более что работа у каждого немного своя, а вот онтология – общая.
Интеллигенция – наше национальное достояние, модус нашей большой идеи, вроде как зима или водка. Интеллигенцию надо беречь, строить для нее питомники-заповедники, пестовать как медведей.
Но лучшее, что можно сделать, – обратить в интеллектуалов. Дать ей деятельность. Будет деятельность – будет власть и реальность.
Хотя я сомневаюсь, что деятельность можно «дать». Ее можно только начать. Будьте интеллектуалами – или хана.
В любом случае интеллигенция исчезает.
А пока – живем. В диалектическом единстве и борьбе кентавровой головы и кентавровой задницы.
Господа не по Гегелю
В «диалектике раба и господина» господин, как известно, прежде всего, рискующий. Ставящий на кон свою жизнь в «борьбе за признание», а раб трясется за жизнь, ничего не ставит – поэтому он раб. В дальнейшем стороны обмениваются символами. Господин периодически демонстрирует готовность немедля помереть, раб – отсутствие готовности, и все по местам.
Нынешняя элита не просто «не по Гегелю», она, полагаю, даже с приставкой «анти». Один ее представитель, сам по себе человек хороший, делился заветной формулой: «Условие там только одно – умение активно приспосабливаться. Именно активно, но именно приспосабливаться».
И