Бледный луч морозного вечернего солнца проникал через бычий пузырь, натянутый на маленькое оконце и освещал темную мрачную избу. Катюша тяжело открыла свинцовые опухшие веки и осмотрелась. Убогое убранство деревянной избы вызвало в существе девушки горькие трагичные мысли. Ее воспоминания не были кошмарным сном, они были суровой реальностью. Почти всю предыдущую ночь она тихо проплакала, уткнувшись лицом в темный мех, боясь разбудить спящего неподалеку на лавке мужчину. Только под утро она забылась в беспокойном сне.

      Осторожно приподнявшись на локте, Катя огляделась. В избе никого не было. Лавка, стоящая в углу и покрытая шкурами, на которой спал вчера Иван, была пуста. Катя задумалась. В избе была всего одна кровать, и она была занята именно ею. Девушка поняла, что этот странный человек уступил свое ложе ей, лишив себя удобства. Это показалось ей странным. Зачем он так услужлив с ней? И вообще где он теперь? Судя по сумеркам, уже наступил вечер.

      Неожиданно она вспомнила, что вчера Иван говорил ей, что-то про деревню, в которую собирался сегодня. Она неистово хотела пить, и чуть обернув лицо, заметила, что у изголовья кровати на лавке стоит деревянная кружка. Она невольно потянулась к ней и взяла ее в руку. Там оказалась вода. Девушка с наслаждением выпила ее всю, в душе поблагодарив Ивана Алексеевича за предусмотрительность. В следующий миг она ощутила, что ее мочевой пузырь полон. Катюша несчастно посмотрела на деревянные брусья, из которых была сложена противоположная стена, где было отхожее место, не зная, что ей делать. Ведь помочь ей было некому.

      Уже через миг Катюша тяжело села на постели, подтянув пониже рубашку Ивана, в которой спала. Преодолевая усилия, девушка вновь попыталась встать, но, как и накануне, упала на пол. Сидя на темной шкуре, она вновь заплакала. Вдруг ее взгляд остановился на небольшом корыте с высокими краями, стоящем около кровати. Она поняла, что Иван специально оставил его рядом, чтобы она смогла воспользоваться им, как ночным горшком. Однако представив, как незнакомый человек будет выносить за ней испражнения, Катя стыдливо поморщилась.

      Однако мочевой пузырь более не желал терпеть и причинял почти болезненные ощущения. Катюша, приподнявшись, сползла со шкуры и, опираясь на дрожащие руки, поползла в сторону маленькой двери. Хоть пол и был деревянным, что редко имели избы в те времена, но все же был студеный. Руками и бедрами Катя отчетливо ощущала холод, исходивший от грубых напольных бревен, но все же настойчиво медленно ползла в нужную сторону. С большими усилиями девушка достигла