Повесть о Симеоне суздальском князе. Николай Полевой
Читать онлайн книгу.
и с сундуком своим. Он наш…
«О! если бы слова твои были правда!»
– Слушай далее. Князь Московский[15] послушался благого совета своей матери. Он теперь в Орде, и когда, поехавши туда, подле Симонова монастыря взглянул он в последний раз на Москву и на расставаньи горько заплакал, княгиня Евдокия Димитриевна молвила ему золотое слово: «Сын милый! не обижай дядьев, не тронь Нижнего! Москвы довольно тебе и детям твоим – так и отец твой думал!» Кдазь умилился и дал ей слово передать Нижний Симеону, Суздаль – Василью, а Бориса пересадить в Городец по-старому, когда бог принесет его подобру-поздорову из Орды. Тогда приехал в Нижний московский боярин Поле…
«Но ведь он приехал к Борису?».
– Что станешь делать, когда в нынешнем свете и правду делать можно только через неправду – таков обычай повелся! Боярин Поле бражничал с Борисом и разведывал о доброхотах Симеона. Наших товарищей никто не знал, но Некомат перемолвился с Полем, догадался, а теперь они поладили, и за веселой беседой втроем мы все кончили!
«Кончили? Чем?»
– Быть Симеону князем Нижегородским, под рукой племянника своего князя Московского, по благословению сестры его княгини Евдокии. Князю Василью отдать Суздаль, а князь Борис добро пожаловать по-старому в Городец! Завтра либо послезавтра явятся сюда послы татарские и московские. Христианской крови лить не будем. Придем к князю Борису и ласково скажем ему: «Не на своем столе сел, князь Городецкий…»
«И тогда-то запируем, товарищ! Вместе горе, вместе радость! Да здравствует Симеон!»
– Тише, тише! Вон народ уж зашевелился. Ползут на белый свет суеты и заботы – пойдем скорее…
Они замолчали и спешили идти. Но, поравнявшись с домом Некомата, Димитрий остановился, посмотрел несколько мгновений на терема его и узорчатые кровли и невольно промолвил:
– Свет мой, невеста нареченная! почивай с Богом, да просыпайся на радость! Взойдет и для нас красное солнышко!..
Когда от избытка радости говорил Димитрий, ворон сел на кровлю Некоматова дома. В тишине утра зловещий голос его раздавался, как вестник горя и несчастия, и собака жалобно завыла на ближнем дворе. Димитрий содрогнулся – сердце у него замерло…
Солнце только что осветило Нижний Новгород и яркими лучами заиграло в струях Волги, как в ворота Некоматова дома застучали железным кольцом. Глухой стук в медную бляху раздался на улице, и через минуту полусонный дворник Некомата окликнулся, не отворяя ворот: «Кто там?»
– Добрые люди! – отвечал человек, стучавший в ворота и пожимавшийся от утреннего холода. – Отворяй!
«Да кого тебе надобно?» – спросил опять дворник, унимая двух огромных собак, громко лаявших на дворе.
– Самого хозяина твоего, старый хрыч! Отвори скорее – разве ты меня не знаешь?
Ворча про себя, дворник отпер огромный висячий замок, отворил немного ворота, высунул голову и увидел человека в беличьем тулупе, огромного и толстого. Он хотел повторить свои вопросы, но, видно, гость не был расположен отвечать ему. Он грубо оттолкнул старика