Ту же самую терминологию использует Иоанн Павел II в своей энциклике Centesimus Annus, где, в контексте критики «социальной помощи» или социального государства, он пишет: «сообщество более высокого порядка не должно вмешиваться во внутреннюю жизнь сообщества более низкого порядка, присваивая его функции». – Centesimus Annus, chap. 5, section 48, paragraph 4 [1991]). Типичное принуждение высокого порядка может осуществлять один-единственный человек, но обычно это группа людей, действующих организованно, хотя и не обязательно последовательно. В обоих случаях принуждение применяет очень небольшое количество людей по сравнению с количеством тех, кто подвергается принуждению (социальные группы низшего порядка).

Ф. А. Хайек противопоставляет приказу материальное право, которое можно определить как абстрактную норму, которая имеет общее содержание и в равной степени распространяется на всех людей без учета их конкретных обстоятельств. В отличие от того, что мы говорили о приказах, закон устанавливает рамку, внутри которой каждый человек может создавать и находить новое знание, а также пользоваться его преимуществами по мере того, как он продвигается к своим личным целям, сотрудничая с другими; и если он соблюдает закон, то не имеет значения, в чем состоят его цели. Кроме того, законы, в отличие от приказов, не являются сознательными произведениями человеческого разума – они происходят из обычаев. Иными словами, это институты, которые развивались в течение очень долгого периода времени с помощью многих отдельных людей, каждый из которых своим поведением участвовал в передаче другим своего собственного маленького запаса опыта и информации. Эту очевидную разницу между законом и приказами часто не замечают из-за изменений в государственном законодательстве, которое состоит по большей части из приказов, введенных в действие под названием законов. См.: F. A. Hayek, The Constitution of Liberty (Chicago: University of Chicago Press, 1959), chap. 10 [Хайек Ф. Конституция свободы. М.: Новое издательство, 2008. Гл. 10]. В табл. III-l показывается, каким образом социализм извращает закон и справедливость, подменяя их произвольными приказами.