Посол. Разорванный остров. Вячеслав Каликинский
Читать онлайн книгу.
между тем постоянно прихлёбывал вино из оплетённой соломой бутыли, горланил песни и усердно работал кнутом, бодря лошадей. Карета, благодаря его усилиям, катилась довольно быстро. И всякий раз, когда экипаж приближался к очередному крутому повороту, Эномото старался не думать о том, что навстречу может вылететь встречная повозка с таким же полупьяным возницей…
Но, несмотря на вполне реальные опасения, японские путники не могли не отмечать величественной красоты, разворачивающейся вокруг мчащейся почтовой кареты. Пронзительная синева морской поверхности, переходящая у горизонта в более бледные тона, чёткие белые пятнышки парусов – всё это составляло впечатляющий контраст с горной местностью. Бледно-зелёные краски скалистого склона впереди густели, ощутимо синели и словно врезались чётким контуром вершин в небесный купол.
Через три часа безостановочной скачки карета вырвалась в долину. Горы справа немного отступили, а вдоль дороги то и дело возникали и уплывали назад древние захоронения римлян. Кучер заработал кнутом ещё усерднее, задудел в рожок, и карета на полном ходу влетела в распахнутые настежь ворота первой почтовой станции на пути следования. Во все стороны шумно брызнули куры, гуси и козы. Кучер, отбросив кнут, теперь что есть силы вцепился в вожжи, и тяжёлый экипаж, сделав полукруг, наконец остановился, едва не снеся обложенное диким камнем навершие колодца посредине двора.
Выскочивший на шум и грохот хозяин постоялого двора немедленно принялся ожесточённо ругаться с явным виновником переполоха – кучером. Всласть наругавшись, словно исполнив положенный ритуал общения, кучер и хозяин обнялись, похлопали друг друга по спине и исчезли в помещении. Конюхи тем временем выпрягали тяжело дышащих лошадей и заводили в упряжку свежих – уже не четвёрку, а шестёрку.
Японские путники спустились со своей верхотуры, разминая затёкшие ноги. И тут же оказались в окружении стайки босоногих мальчишек, бесцеремонно разглядывающих необычных пассажиров. Сорванцы тянули японцев за рукава, клянчили мелочь, показывали раковины и какие-то нехитрые поделки из дерева – пока выбравшаяся из кареты пара незваных попутчиков не прикрикнула на них. Сделав приглашающий жест, попутчики на ломаном французском позвали японцев в дом: там можно было, судя по всему, перекусить, выпить молодого вина или воды.
От еды и вина японцы отказались – лишь выпили удивительно вкусной, ломящей зубы холодной воды, и с помощью служанки смыли дорожную пыль с лиц и рук.
Через четверть часа конюх, выбравшись на крыльцо заезжего дома, вновь задудел в рожок, приглашая пассажиров кареты занять свои места. Повернувшись к Уратаро, Эномото кивнул на форейтора, оседлавшего коренника из запряжённой шестёрки:
– По всей вероятности, лейтенант, сейчас дорога пойдёт на подъем…
Уратаро кивнул.
Вновь замелькали по обеим сторонам дороги деревья, редкие каменные ритуальные постройки. Солнце стояло почти в зените, жара усилилась. Карета и впрямь