.
Читать онлайн книгу.
и рассмотрим буквально в нескольких тезисах, как определялся предмет криминалистики основоположниками этой науки, как со временем трансформировалось это определение, в первую очередь в отечественной криминалистике, и какой наука криминалистика представляется в наше время.
«Криминалистика, – писал Ганс Гросс (ему, напомню, мы обязаны самим наименованием нашей науки), – по природе своей начинается лишь там, где уголовное право, также по своей природе, прекращает свою работу: материальное уголовное право имеет своим предметом изучение преступного деяния и наказания, формальное уголовное право (процесс) заключает в себя правила применения материального уголовного права. Но каким именно способом совершаются преступления? Как исследовать эти способы и раскрывать их, какие были мотивы в совершении такового, какие имелись в виду цели – обо всем этом нам не говорят ни уголовное право, ни процесс. Это составляет предмет криминалистики» (курсив мой. – О.Б.)[10].
По существу, в русле этих же идей в 1921 году российский ученый Г.Ю. Мансс полагал, что криминалистика изучает, т. е. ее предметом являются, «во-первых, способы совершения преступлений, профессиональные особенности и быт преступников (их жаргон, их суеверия и т. д.) и, во-вторых, приемы расследования преступлений, включая идентификацию преступников».
Спустя двадцать лет Б.М. Шавер определил криминалистику как «науку о приемах и методах обнаружения и исследования доказательств, используемых в целях раскрытия преступления, обнаружения и опознания преступника». Наиболее принципиальное различие этих определений состоит в том, что если Г.Ю. Мансс считал криминалистику прикладной дисциплиной – даже статья, в которой сформулировано приведенное определение предмета криминалистики, называлась «Криминалистика как прикладная дисциплина и предмет преподавания», то Б.М. Шавер отстаивает самостоятельный характер этой науки.
Увы, но и спустя двадцать лет, в 1967 году, известный отечественный криминалист А.Н. Васильев полагал, что «лучше определить криминалистику как науку об использовании данных естественных и технических наук, в частности физики, химии, механики, биологии, как и психологии, логики, науки управления и других, в деятельности по расследованию и предупреждению преступлений, осуществляемой на основе уголовно-процессуального закона». Тем самым он, на мой взгляд, вновь лишил криминалистику собственного содержания, сведя ее к уровню прикладной дисциплины, «науке об использовании данных…».
Как говорил по поводу подобных новаций Гегель, «можно пойти дальше вперед и дальше назад»[11]. Определение А.Н. Васильева, по моему мнению, – «дальше назад». Разве может быть самостоятельной наукой наука об использовании чего-то в таких-то целях? Это – научный и методологический нонсенс.
Но в том же 1967 году Р.С. Белкиным было впервые предложено (в статье, опубликованной совместно с его учеником Ю.И. Краснобаевым, к сожалению, очень рано ушедшим из жизни) принципиально новое, можно сказать, революционное
Это и нижеследующие определения предмета криминалистики, если иное не оговаривается, приводятся по: Белкин Р.С. Курс криминалистики. В 3 томах. Т. 1: Общая теория криминалистики. – М., 1997. – С. 73–115.