Звездная тень. Сергей Лукьяненко
Читать онлайн книгу.
хм… уйти насовсем. А случившееся все-таки вариант не из худших. Тяжело привыкать к новому зрению. Если бы ты знал, каким я тебя сейчас вижу… это очень смешно. К этим… лапкам трудно привыкнуть. К тому, что ходишь на четвереньках. Впрочем, я пытаюсь не двигаться, этим занимается Карел.
– Ты… вы… можете общаться? Напрямую? Ты читаешь его мысли?..
– Нет. Как я понимаю, Карел выделил для моего сознания локализованный участок своего мозга. – Дед оживился. – Интереснейшая раса, Петр! Какие огромные возможности! Вот, к примеру…
Если не смотреть на рептилоида – то все в порядке. Дед просто излагает абстрактную проблему: что чувствует человек, оказавшись в нечеловеческом теле, да еще и не полноправным хозяином, а случайным гостем…
Ребенком я однажды подцепил корь. Да и мало кто ухитрялся не болеть ею в детстве. У меня слезились глаза, я не мог смотреть на свет, лежал в зашторенной комнате и мучился от того, что дед забрал компьютер… от греха подальше. Вместо него он купил и поставил музыкальный центр, какой-то невообразимо навороченный, с обилием возможностей, и я, лежа в постели, на ощупь разбирался с пультом. До сих пор помню все кнопки на ощупь… и радость, когда нажатие очередной вылавливало в эфире какую-нибудь радиостанцию или запускало сидишник. Но лучше всего было, когда дед приходил, садился рядом и начинал со мной разговаривать. В первый же день я спросил его, почему от кори нельзя быстро вылечиться, и он прочел мне десятиминутную лекцию об этой болезни. Вряд ли дед разбирался в этом раньше, но, когда я заболел, ему потребовалось полчаса, чтобы вникнуть в суть проблемы.
– Вирусная инфекция, Пит, – тогда он любил называть меня Питом. – На этом фронте медицины особых успехов нет. Говорят, у чужих имеются эффективные препараты для уничтожения вирусов, но с нами они делиться не собираются… У тебя сейчас поражена лимфатическая система, помнишь, мы читали книжку «Как внутри меня все устроено?». Еще вирус гнездится в ретикулоэндотелиальной системе, но ты этим голову не забивай. Ничего страшного нет, я тоже в детстве переболел корью.
– Я не умру? – спросил я, потому что мне стало немного страшно.
– Если не начнется коревый панэнцефалит – нет, – обрадовал меня дед. – Но это маловероятно.
– А что такое панэнцефалит?
Дед объяснил, обстоятельно и подробно. Тогда я не выдержал и заплакал. И даже выкрикнул, что не хочу ничего этого знать и лучше бы он молчал…
Дед положил мне на лоб холодную ладонь, подождал, пока я немного успокоюсь, и сказал:
– Ты не прав, Пит. Страх – в неизвестности. Это единственный страх, который можно себе позволить. А когда знаешь – бояться нельзя. Можно ненавидеть и презирать болезнь. Бояться нельзя.
– А ты не боялся, когда был маленький и болел? – обиженно выкрикнул я.
– Боялся, – помолчав, сказал дед. – Но я был не прав…
Сейчас он был прав. Сейчас он не боялся.
Или имел достаточно сил, чтобы этого не показывать. То, что случилось с ним, словно бы стало академическим случаем, который он излагал перед потрясенными коллегами. А ведь он и