Авантюрист. Марина и Сергей Дяченко
Читать онлайн книгу.
дальше и дальше в детство – скоро он помянет леденец, украденный у младшей сестры в возрасте пяти лет…
– Господа. – Старичок кашлянул. – Я, может быть, не вовремя… но, собственно… Правосудие не есть дело призраков. Что, собственно, господин Судья может…
– Помолчал бы. – В голосе разбойника явственно скользнуло отчаяние. – Попался – так помолчи…
Старикашка упрямо поджал бесцветные губки.
– Я, господа, говорил со стражей… Самый грубый мужлан разговорится, если подобрать к нему подход… И господа тюремщики признались, что за все время… лет двадцать… ни разу не было случая, чтобы… в этой камере что-нибудь такое случилось. Все, кто вошел в нее с вечера, утром выходят живы-здоровехоньки и идут на четыре стороны… То есть было однажды, лет пять назад, когда кого-то удар хватил со страху, – так, господа, удар где угодно может хватить, особенно если пугливый…
– До седых волос дожил, – укоризненно вздохнула женщина. – Седину развесил, а не знаешь, что Судья…
И запнулась. Мне сперва показалось, что это разбойник как-то по-особенному на нее посмотрел, – но нет, разбойник глядел в пол, тем не менее женщина замолчала, будто поперхнувшись, и даже запах сладких духов потерял уверенность и ослабел. Или мне померещилось?..
Р-рогатая судьба. Неужели этот старикашка и впрямь кого-то задушил?..
– Молодой господин, – старичок поймал мой взгляд и прижал кулачки к сердцу, – вот вы, как человек приличный и, без сомнения, образованный… Могут ли призраки сколько-нибудь вмешиваться в людские дела? То есть, конечно, они могут пророчить и всякое такое, но правосудие, как мне кажется, настолько человеческое занятие…
– Ты девку порешил или нет? – угрюмо поинтересовался разбойник. – Ежели нет, то дело другое… а вот если…
Старичок возмущенно вскинул брови, но этого ему показалось недостаточно, тогда он всплеснул руками и замотал головой, всем своим видом показывая, насколько глупы и беспочвенны подобные обвинения. Женщина мрачно усмехнулась:
– А коли невинный… Чего ерзаешь?
– Я не с вами беседую, – обиделся старичок.
Он думал, что беседует со мной. И напрасно – потому что я с ним разговаривать не желал.
Я устал. Тюрьма с вонючими тюфяками… Я не решался к ним притронуться и спал на голой лавке, а соседям по камере не надо было другого удовольствия, кроме как изловить на себе вошь и переправить мне под рубашку. Им казалось забавным, что я боюсь вшей…
А ведь прошла всего неделя. Подумать только, меня могли бы схватить еще два месяца назад, и я просидел бы эти два месяца, и три, и четыре просидел бы в ожидании Судной ночи, как вот этот разбойник, и завел бы со вшами дружбу, они бы у меня хороводы водили на ладошке…
Хорошо, что в Судной камере нету тюфяков.
А бежать из башни, как говорят, невозможно. Потому что подъемный мост чуть не обваливается под тяжестью круглосуточной стражи, а в обводном рву они вывели какую-то гадкую тварь, ни за какие коврижки не стал бы я плавать в этом рву…
Рогатая