Старая Москва. История былой жизни первопрестольной столицы. Михаил Иванович Пыляев
Читать онлайн книгу.
все, в чем ее упрекал Сумароков. Мужчины ходили между кресел, заглядывали в ложи, разговаривали громко, смеялись, хлопали дверьми, грызли у самого оркестра орехи, и на площади по приказу господ шумели слуги и дрались кучера. Скандал вышел колоссальный, Сумароков пришел в бешенство.
Такой неслыханный скандал поверг его в сильный гнев; он не знал, что делать, ходил по комнате, плакал, перечитывал последнее письмо Вольтера о драме Бомарше и наконец излил свое горе в следующих строках:
Все меры превзошла теперь моя досада..
Ступайте, фурии! Ступайте вон из ада..
Грызите жадно грудь, сосите кровь мою
В сей час, в который я терзаюсь, вопию, —
Сейчас среди Москвы «Синава» представляют
И вот как автора несчастного терзают…
После вскоре он написал к государыне жалобу на Салтыкова. Государыня ему ответила, что ей приятнее видеть «представление страстей в его драмах, нежели в его письмах». Этим дело не кончилось, письмо было перетолковано в самую неблагоприятную для Сумарокова сторону; он написал на эти слухи эпиграмму, начинавшуюся так:
Наместо соловьев кукушки здесь кукуют
И гневом милости Дианины толкуют;
Хотя разносится кукушечья молва,
Кукушкам ли понять богинины слова?..
Московское общество в свою очередь упросило в это время бывшего в Москве молодого Державина ответить на «Кукушку», и он написал «Сороку», окончив ее так:
Сорока что соврет,
То все слывет сорочий бред.
И подписал ее двумя буквами: «Г. Д.». Последнее обстоятельство дало возможность Сумарокову заподозрить ни в чем неповинного какого-то Гавриила Дружерукова, и последний едва отделался от Сумарокова.
Помимо русских спектаклей, у Бельмонти давались итальянские интермедии и оперы; певцами в то время у него служили Мора, Фонетти, Тоника, Приор с женою и другие. В 1766 году антрепризу русского театра взял на себя полковник Н. С. Титов.
Представления собранной им труппы давались в Головинском деревянном театре, построенном в бытность императрицы Екатерины в Москве. Титов взял в свою труппу актеров Померанцева, Калиграфа и Базилевича; остальные персоналы, нужные для спектаклей, дополнялись из разного звания людей; маскарады и оперные спектакли остались по пятилетнему контракту за Бельмонти; последний, впрочем, в это время принял к себе в компаньоны еще Чути. Титов содержал театр до 1769 года; после него антрепризу приняли опять итальянцы. В эти же годы казна отвела Бельмонти и Чути место для постройки между Покровскими и Мясницкими воротами, где были стена Белого города и Лесной ряд. По словам А. А. Мартынова31, после шли представления в доме графа С. И. Воронцова на Знаменке, где затем дом М. С. Бутурлиной.
Затем театр принял иностранец Гроти, к которому в 1776 году поступил в товарищи московский губернский прокурор князь П. В. Урусов. В этом же году Гроти