Зловонье разложившегося мозга

      И душная палитра из цветов,

      Холодные, безжизненные звёзды

      И летний вечер, полный голосов.

      Как на судилище слепой Фемиды,

      Идёт, сутулясь, тёмный человек,

      И тень его на городские виды

      Ложится, оставляя смутный след.

      Бродят умы от похоти и пьянства?

      Развратен мир? А ты, друг, без греха?

      За волнами бесстыжего упрямства

      Не видно, что судьба не так плоха.

      В глухом безумии, в слепой гордыне,

      Где каждый забывается порой,

      Мы в книгу славы вписываем имя,

      Но каждый лишь в своих глазах герой.

      Господин в изящном фраке,

      С тонкой тросточкой в руках…

      Что он ищет в этом мраке?

      Что за блеск в его глазах?

      Почему его улыбка

      Холодна и далека?

      Почему от крови липкой

      Слипся волос у виска?

      Он недавно был так важен

      И прогулку совершал.

      А теперь лишь крови жаждет —

      Его ум в ночи пропал.

      Я воздвигаю купола

      Над миром бренным и беспечным.

      И зов зеркального котла,

      Звеня, стремится в бесконечность.

      Я воздвигаю города

      На мрачной пустоши сознанья,

      И шепчут мёртвые слова —

      Слова немого пониманья.

      И я недрогнувшей рукой

      Воздвигну сам себе могилу.

      Художник слова – как король:

      Над миром он имеет силу.

      В объятьях сна прекрасные видения

      Ласкают разум, бытом опалённый.

      Я погружаюсь в бездну сновидения,

      Как в водоём бескрайний и бездонный.

      Все краски мира, дивные пейзажи

      Передо мной открыл поток сознания.

      Тут и закат над диким тихим пляжем,

      И пышное природы увядание.

      Силуэт в ночи глубокой,

      Горький отзвук тишины,

      Зов манящей, зов далёкой,

      Грязной, стоптанной мечты.

      Блёклый взгляд, пустые очи,

      Дымка сизая на дне.

      Я не в силах с Тьмой покончить,

      Это прячется во мне.

      Бес хохочет, торжествует,

      Горький, кислый перегар

      Дышит в лица, и колдует,

      Разжигает злой пожар.

      Душный, жёлтый свет болезни,

      Неразложенный диван,

      Ноты недопетой песни,

      Словно колдовской дурман.

      Всё кончается, светает.

      Новый день и новый бой.

      Мрак пока что отступает —

      Значит, я ещё живой.

      У тебя есть сотня дорог,

      Есть у жизни сотня причин.

      Так шагни вперёд, за порог,

      И запомни: ты здесь один.

      Может, зубы твои остры.

      Может, страшен, как смерть, оскал.

      Может, ярче, чем все костры,

      Твой огонь в ночи полыхал.

      Может, ты боишься клинка

      И судьбина тебя гнетёт.

      Может, жизнь твоя нелегка,

      Ты не знаешь слова «полёт».

      Может, ты урождённый князь,

      Может, нищий у тёмных врат.

      Может, в дом войдёшь поклонясь,

      Может, спутник твой – смерть и смрад.

      Правда бьётся в твоей груди,

      Или только смертельный яд?

      А Творец наш сказал: «Прости,

      Лишь ты сам во всём виноват».

      Небо запачкано кровью заката,

      Волны холодные скалы дробят.

      В недрах покоятся кости пирата,

      Золота