Но время со стороны мучителя было упущено, а гнев принцессы вылился в ее крик:

      – Что?!

      Елизавета вскочила от возмущения. И хотя порождено оно было не самим обвинением, а тем, что ее так подло предал Сеймур, гнев оказался очень убедителен.

      – Вы?! Смеете?! Обвинять меня?.. – она задохнулась от ужаса, но человек этого не понял, в его глазах даже мелькнула растерянность. Елизавета осознала, что единственный выход у нее – все отрицать! Все, что бы ни говорили! Если проверят, то казнят, но если не рискнут проверять, то она может выиграть время, а там попросить, умолить брата или сделать еще что-то… – Вы забываете, что я принцесса и сестра короля Эдуарда!

      Ее лицо передернула гримаса непередаваемого презрения, казалось, даже необходимость просто находиться в одном помещении с мерзавцем, посмевшим произнести такое, ужасала Елизавету. Никогда в жизни ее игра не будет такой впечатляющей и такой правдивой, хотя она еще не раз станет разыгрывать целые спектакли.

      Передернув плечами, Елизавета потребовала:

      – Немедленно пошлите за какой-нибудь повивальной бабкой или лекарем! Я готова даже мужчине позволить освидетельствовать себя! Но никто, слышите, никто не посмеет обвинить меня в потере девственности!

      Господи, что я говорю?! – ужаснулась она мысленно, но губы уже произносили звуки, сливавшиеся в слова, независимо от ее души и даже сознания.

      Человек не просто растерялся, он отступил, и все же попробовал снять с себя часть вины:

      – Но… это утверждал сам барон Сеймур…

      – А если он завтра скажет, что, – Елизавета перекрестилась, как бы призывая в свидетели Господа, – имел сношения с самим королем, вы тоже поверите?!

      Допрашивающий невольно перекрестился следом, зашептав что-то вроде «Господи, спаси!». Ноздри Елизаветы раздувались, грудь вздымалась от перенесенного ужаса, она чувствовала, что готова просто рухнуть на пол. Не стоило так затягивать опасную игру.

      – Так вы позовете повитуху или извинитесь за оскорбительные обвинения?!

      Он склонил голову:

      – Простите, миледи, что по долгу службы вынужден произносить оскорбительные для вас слова. Но не советую вам все отрицать, есть много свидетелей, что милорд не раз появлялся в вашей спальне и даже позволял себе вольности.

      Елизавета отреагировала мгновенно:

      – В присутствии своей супруги королевы Екатерины!

      Решив, что на сей раз с нее хватит, Елизавета встала и направилась к двери, не спрашивая разрешения. Возражений не последовало. Уже у двери она вдруг оглянулась:

      – Кстати, как ваше имя, сэр?

      – Роберт Тиррит к вашим услугам, миледи.

      – Моим услугам? – чуть приподняла бровь Елизавета. – Полагаю, я еще не свободна? Пока двор или Совет еще не решил, кому верить – барону Сеймуру или мне, или не получил подтверждение от какой-нибудь