Медленная проза (сборник). Сергей Костырко
Читать онлайн книгу.голосом Софии Ротару:
Я, ты, он, она!
Вместе – целая страна,
Вместе – дружная семья!
В слове «мы» – сто тысяч «я».
Мне нужна здесь только столовая – позавтракать/пообедать перед вечерним поездом. Но сначала я захожу на ярмарку. Типа я в командировке – надо собирать впечатления.
«Продают школьные тетради, пеналы, линейки (похоже, спрос на все это здесь ничтожный), стиральный порошок, пирожки, воду “Буратино” и “Байкал”, грампластинки (они, кстати, хорошие: чешский саксофонист, венгерский ВИА, альбом последнего конкурса в Юрмале – купил бы, но у меня еще три недели – на перекладных)».
«Гора картонных коробок из-под апельсинов – представляю, какая здесь стояла очередь».
«К прилавку, у которого я тормознул, шествует пара: русоволосая кустодиевская деваха в искусственной с серебристым отливом шубке. Шубка чуть тесновата ей. Так же как и высокие сапоги на ее могучих икрах, зато высоченные каблуки этих – импортных, разумеется, как и шубка, – сапог делают ее шаг по-женски протяжным и чутким. Рядом с ней – высокий, стройный, гибкий парень: маленькая кепочка, усы подковой, оранжевая в белую полоску рубаха с отложным воротником из-под расстегнутой стильной светло-коричневой куртки – его хоть сейчас снимай на конверт для грампластинок, которые я недавно рассматривал, только снимать надо так, чтобы в кадр не попал грязноватый бинт на руке, из-под которого торчат темные припухшие пальцы.
Парень поймал мой взгляд, и я кивнул ему:
– Бандитская пуля?
– Д-д-да нет, – улыбается он. – Эт-т-то… это я на буровой… с-с-дуру…
– Ага, руку вместо бура употребил, – хохотнула его жена. – Спасибо руку, а не что другое! – И поворачивается к прилавку: – Ну и что, Тань, у нас новенького?
– Мыло и косметика из Японии.
– А подробнее?
– А подробней на упаковке. Или ты по-японски разучилась?
– Я?! Сакура – куросава – харакари – мицубиси – банзай… Еще?»
«Худая бурятка в сером платочке и темной мешковатой рабочей куртке аккуратно, как сапер брикетики тола, укладывает в хозяйственную сумку брусочки хозяйственного мыла».
Ну а у последнего прилавка, уже пустого, классическая троица выпивающих мужиков.
Но мне интересны сейчас не они, а вон те, рослые, небольшой толпой втекающие в арку ярмарки – черноволосые узкоглазые мужчины. Это не буряты и не якуты. Это корейцы.
Ошибиться невозможно: на всех них – черно-синие кители-пиджаки и брюки, сшитые из ткани, которая в конце пятидесятых, во времена моего уссурийского детства, называлась «бостон» и считалась высшим мужским шиком. То есть это костюмы праздничные (с ударением на «И»), праздничные по северокорейскому протоколу – у каждого на груди значок с Ким Ир Сеном. Кители надеты на белые майки. Из отворотов виднеются голые, красные от мокрого ветра шея и грудь. Но им, похоже, не холодно. Они без курток, без зонтов, без головных уборов. И, при взгляде на них, – ощущение, будто в тебе переключают напряжение: корейцы