Курская битва. Оборона. Планирование и подготовка операции «Цитадель». 1943. Петр Букейханов
Читать онлайн книгу.
href="#n_154" type="note">[154], в марте 1943 года Гитлеру уже стало ясно, что предотвратить поражение в войне можно только политическими средствами (действительно, вовремя не использовав политические средства для обеспечения успеха стратегии молниеносной войны на Восточном фронте, затем понадобилось прибегнуть к ним, чтобы попытаться избежать разгрома на этом театре военных действий. – П.Б.). Теперь руководству Германии следовало противопоставить русским их англо-американских союзников, используя, прежде всего, страх европейцев и американцев перед вторжением Красной армии и одновременно недоверие, подозрения и опасения коммунистического руководства СССР по поводу действительных намерений правящей элиты капиталистических стран. Свое мнение Фуллер обосновывает изменениями в характере немецкой пропаганды, которая летом 1943 года вместо лозунга завоевания жизненного пространства для немцев (нем. Lebensraum)[155] выдвинула лозунг защиты общеевропейского дома от азиатско-еврейского большевизма СССР и агрессии великих внеевропейских держав США и Великобритании – превращение Европы в крепость («Крепость-Европа», нем. Festung Europa)[156]. В связи с этим от немецкой армии в дальнейшем требовалось максимально затянуть военные действия, чтобы выиграть время для искусственного и естественного развития противоречий между русскими и их англо-американскими союзниками. Вермахт должен был оставить стратегию «сокрушения» (нем. Niederwerfungstrategie) и перейти к стратегии «истощения» (нем. Ermattungstrategie).
Перейдя к стратегии затягивания войны, политическое руководство Германии должно было попытаться искусственно создать или использовать естественно складывающиеся условия, которые позволили бы обострить противоречия между союзниками. Некоторые возможности для этого оказались связаны с постоянно актуальным в отношениях между русскими и европейцами так называемым «польским» вопросом.
В марте 1943 года немецкое руководство попыталось искусственным образом повлиять на общественное мнение Англии и США, широко осветив с помощью пропаганды события расстрела советскими органами государственной безопасности польских офицеров весной 1940 года в Катынском лесу под Смоленском (их останки были обнаружены немцами еще в 1942 году). 20 марта 1943 года польское правительство в эмиграции одновременно с правительством Германии обратилось в Международный комитет Красного Креста с просьбой о расследовании данного факта. В апреле 1943 года эксперты из 12 европейских стран составили протокол изучения останков более 10 тысяч польских военнослужащих, находившихся в плену в СССР с 1939 года, где подтвердили обоснованность обвинений в адрес советских правоохранительных органов (по замечанию Сталина в послании Черчиллю, это была «следственная комедия», не вызывающая доверия у честных людей)[157]. В конце апреля советское правительство разорвало все отношения с польским правительством. Однако, оказавшись перед угрозой разрыва отношений с СССР после отзыва советских послов
Эта идея, усиленно внедрявшаяся в сознание Гитлера бывшим генералом артиллерии баварской армии Карлом Хаусхофером (Гаусгофер,
Во внутренней политике, напротив, национал-социалистским руководством Германии продолжали эксплуатироваться колонизаторские идеи. По воспоминаниям Эриха Манштейна о выступлении Гитлера на совещании в Восточной Пруссии 1 июля 1943 г., в одном из тезисов его доклада затрагивался вопрос о необходимости поддерживать в солдатах уверенность в том, что на Восточном фронте они, прежде всего, борются за жизненное пространство для своих детей и внуков (
В кн.: